Последний довод королей

Вест только и мог, что смотреть на труп. Сколько раз он желал Поулдеру сдохнуть… Его вдруг замутило, и он прикрыл рот ладонью.

– Проклятье, – прошептал Вест.

– Проклятье! – прошипел Глокта, подвернув на последней ступеньке лодыжку и чуть не упав. Костлявый инквизитор, что спускался навстречу, пристально взглянул на него. Глокта зарычал в ответ.

– Проблемы?

Человек потупил взор и поспешил прочь.

«Щелк, клац, боль».

Стены полутемного коридора ползли мимо до невозможности медленно. Каждый шаг становился пыткой: ноги горели, стопа пульсировала, шея болела, пот стекал по кривой спине, но Глокта шел, широко и беззаботно раскрыв беззубый рот. С каждым вздохом, с каждым всхрипом он ожидал нападения. Вот-вот его скрутит очередной спазм, или в спине прострелит боль, и из всех дверей выбегут практики, накинутся на него, на паршиво замаскированных наемников и забьют всех, будто свиней…

Однако по пути им встретились всего лишь несколько встревоженных инквизиторов, да и те едва ли обратили внимание на Глокту и его спутников.

«Страх ослабил их бдительность. Мир балансирует на краю пропасти. Все боятся сделать шаг, думают, что под ногой окажется пустота. Инстинкт самосохранения. Как эффективно он убивает».

Глокта шагнул в приемную при кабинете Сульта. Секретарь резко и злобно посмотрел на вошедшего.

– Наставник Глокта! Нельзя так просто… – Он запнулся, стоило наемникам набиться в тесное помещение. – В смысле… нельзя же…

– Молчать! Я действую по срочному поручению самого короля!

«Все врут. Разница между героем и злодеем лишь в том, кому верят».

– Прочь с дороги! – зашипел он на двух практиков, что стояли по бокам от двери в кабинет архилектора. – Или ответите за непослушание.

Люди Коски заполнили приемную. Практики, переглянувшись, подняли руки и позволили себя разоружить.

«Инстинкт самосохранения. Бесспорный недостаток».

Перед дверью в кабинет Глокта замер.

«Сколько раз за этим порогом я подобострастно сгибался, лишь бы ублажить его преосвященство».

Он коснулся деревянной панели, ощущая, как покалывает в кончиках пальцев.

«Вот так просто? Средь бела дня войти в кабинет одного из самых могущественных людей Союза и арестовать его?»

Глокта подавил усмешку.

«Как я раньше до этого не додумался?»

Повернув ручку, он открыл дверь и перешагнул порог.

Кабинет Сульта ни капли не изменился: большие окна с видом на Университет, огромный круглый стол с картой Союза, украшенной самоцветами, резные кресла и картины на стенах – все было на месте, никуда не делось. Однако в высоком кресле восседал вовсе не Сульт, а не кто иной, как его любимая шавка, наставник Гойл.

«Примеряемся к большому креслу? А жопка-то не маловата?»

Поначалу Гойла обуял гнев.

«Кто смеет врываться сюда?!»

Затем смущение.

«Кто-то смеет врываться сюда!»

Затем потрясение.

«Калека? Но как?..»

При виде Коски и четырех его парней, что вошли следом за Глоктой, он пришел в ужас.

«Тесновато становится».

– Ты! – зашипел Гойл. – Тебя же…

– Прикончили? Боюсь, планы поменялись. Где Сульт?

Гойл взглядом пробежался по спутникам Глокты: по наемнику-карлику, по наемнику с крюком вместо руки, по бандиту с ужасными чирьями и, наконец, по Коске, что с важным видом, положив руку на эфес шпаги, прохаживался вдоль стен кабинета.

– Я заплачу́! Вдвое больше, чем он!

Коска упредительно поднял руку.

– Принимаю только наличные. Расчет на месте.

– У меня нет… с собой нет!

– Жаль, но мои принципы похожи на те, что у шлюх. За обещания радости не купишь.

– Стойте!

Гойл неуклюже поднялся с кресла и, выставив перед собой трясущиеся руки, попятился.

«А бежать-то и некуда, разве что в окно. Сплошные беды от этих амбиций: поднимаясь, смотришь вверх и забываешь, что с большой высоты и падать больно».

– Сядь, Гойл, – рыкнул Глокта.

Коска заломил Гойлу правую руку, отчего наставник взвизгнул. Его силой усадили за стол и лицом впечатали в прекрасную карту Союза. Резко хрустнуло, кровь из разбитого носа залила запад Срединных земель.

«Да, время для эстетства прошло. Признание архилектора или кого-то приближенного к нему… Сульт был бы лучше, но за неимением мозга придется поработать с жопой».

– Где девушка с моими инструментами?

Арди осторожно вошла в кабинет, медленно приблизилась и поставила на стол ларец.

Щелкнув пальцами, Глокта указал на Гойла. Жирный наемник схватил пленного наставника за свободную руку и резко вытянул ее на столе.

– Ты наверняка воображаешь себя знатоком пыток, Гойл. Уж поверь, по-настоящему это дело можно познать, лишь побывав по обе стороны стола.

– Ты свихнулся! – Наставник извивался, размазывая кровь по карте. – Перешел все границы!

– Границы? – Глокта прыснул от смеха. – Не далее как этой ночью я одному другу отрубил пальцы, а другого заколол насмерть, так что не говори мне о границах. – Он откинул крышку ларца, и лотки с инструментами поднялись ему навстречу. – Значение имеет лишь одна граница – между слабым и сильным. Между задающим вопросы и отвечающим. Больше границ нет.

Глокта наклонился и ткнул пальцем Гойлу в висок.

– Они все вот тут, у тебя в голове! Кандалы, будьте добры.