Последний довод королей

Дантист покосился на Инея и наткнулся на взгляд немигающих розовых глаз. Потом осмотрел грязную, забрызганную кровью комнату, испещренные трещинами плиты пола, исцарапанную столешницу и листок с признанием, что лежал на ней.

– После того, что с вами сделали… как можете теперь этим заниматься?

Глокта ощерил беззубый рот.

– После того, что со мной сделали, как я мог заняться чем-то иным?

– Зачем я здесь?

– За тем же, зачем и все, кто побывал тут прежде. – Иней нарочито медленно подвинул лист пергамента поближе к Фарраду. – Чтобы признаться.

– В чем?

– Как в чем? Что вы шпионили на Гуркхул.

От возмущения лицо Фаррада пошло морщинами.

– Я не шпион! Гурки отняли у меня все! Когда они пришли, я вынужден был покинуть дом! Я невиновен, и вы должны это знать!

«Конечно, ты невиновен – как и другие подписавшие признание, что побывали здесь за прошедшие дни. Но все они признались, как миленькие».

– Так вы подпишете бумагу?

– Мне не в чем признаваться!

– И отчего никто не отвечает на мои вопросы? – Глокта выпрямился, покрутил, хрустя позвонками, головой, потер переносицу. Ничего не помогало.

«Никогда не помогает. Зачем они вечно хотят усложнить жизнь и мне, и себе?»

– Практик Иней, не ознакомишь ли доброго доктора с результатами проделанной нами работы?

Альбинос вытащил из-под стола щербатое ведро и бесцеремонно высыпал его содержимое на столешницу перед Фаррадом: зубы, сотни зубов. Зубы всех форм и размеров, всех оттенков белого и желтого, даже бурые. Зубы с кусочками окровавленных корней и растерзанной плоти. Несколько скатились на пол и, подпрыгивая, пропали в углу тесной комнаты.

Фаррад в ужасе взирал на эту страшную кучу.

«Я поразил самого Зубного Князя!»

Глокта подался вперед.

– Полагаю, вам приходилось рвать людям зубы? – Пленник тупо кивнул. – Значит, вы представляете, как я устал после стольких трудов. И потому-то спешу разобраться с вами. Не желаю видеть вас здесь дольше, чем необходимо, да и вы сами не хотите тут задерживаться. Пойдем друг другу навстречу?

– Что мне делать? – пробормотал Фаррад, беспокойно водя языком по зубам и деснам.

– Все просто. Во-первых, подпишите признание.

– Пвоффифе, – обронил Иней и убрал с пергамента вырванные зубы. Один из них оставил на листке алый след.

– Во-вторых, назовите двух сообщников.

– Каких сообщников?

– Гуркхульских, каких же еще! Людей из вашего окружения.

– Но… я не знаю других шпионов!

– Сойдут любые имена. Ваше, например, упомянули несколько человек, которых мы допросили ранее.

Дантист тяжело сглотнул и, мотнув головой, отодвинул от себя лист пергамента.

«Храбрый и честный, однако в этой комнате честность и отвага пойдут ему лишь во вред».

– Я подпишу признание, но клеветать ни на кого не стану. Бог мне судья, я делать этого не стану.

– Бог, может, и судья, однако здесь клещами орудует не он. Открой ему рот.

Иней схватил Фаррада за голову и ловко вставил ему в рот скобу. Подкрутил гайки, пока челюсти дантиста не раскрылись достаточно широко.

– А! – вскрикнул Фаррад. – Гхаакх!

– Знаю-знаю, и это еще только начало. – Глокта открыл ларец и окинул взглядом полированное дерево, острую сталь, блестящее стекло.

«Какого…»

Среди инструментов кое-чего не хватало.

– Черт возьми, это ты взял клещи, Иней?

– Йек, – буркнул альбинос и зло мотнул головой.

– Проклятье! Неужто этим ублюдкам трудно обзавестись собственными инструментами? Ступай посмотри, может, удастся одолжить у кого-нибудь клещи?

Практик вышел из камеры, оставив тяжелую дверь приоткрытой. Глокта поморщился, растирая ногу. Фаррад глядел на него, изо рта у него текли слюни. Глаза дантиста бешено завращались, когда из коридора донесся вопль боли.

– Прошу простить, – извинился Глокта. – Обычно мы действуем организованно и по науке, но последние несколько дней тут творится нечто невообразимое. Столько работы, ну вы сами видите…

Иней вернулся и протянул Глокте ржавые клещи. К зубцам клещей пристала кровь и несколько курчавых волосков.

– Получше не было? Эти грязные!

Иней пожал плечами.

– Хахая вавфифа?

«А ведь не поспоришь».

Тяжело вздохнув, Глокта поднялся на ноги и наклонился вперед, чтобы заглянуть в рот дантисту.

«Какая прелесть, все чисто и жемужно-бело. Впрочем, ничего удивительного: у мастера-дантиста и зубы должны быть соответственные. Лучше рекламы не придумаешь».

– Я восхищен. Истинное удовольствие работать с человеком, который понимает, как важна гигиена рта. – Глокта возбужденно потыкал клещами в зубы дантисту. – Даже неудобно вырывать их, только потому, что вы признаетесь через десять минут, а не сейчас. Но нет, так нет…

Глокта прихватил клещами один зуб и получше взялся за ручки.

– Глук, – пробулькал дантист. – Глак!

Глокта задумчиво поджал губы.

– Дадим доброму доктору еще один шанс. – Иней вынул мокрые от слюны скобы изо рта Фаррада. – Желаете что-нибудь сказать?

– Я все подпишу! – задыхаясь, произнес Фаррад, и по его щеке сбежала слеза. – Господи, прости… Я все подпишу!

– И двух сообщников назовете?

– Все, что угодно… прошу вас… все, что угодно.

– Великолепно, – отозвался Глокта, глядя, как доктор подписывает признание. – Кто следующий?