Последний довод королей

Навигатор прищурился, когда яркий свет лампы ударил ему в глаза. Лицо, повидавшее штормы и непогоду, загорелое, изрезанное глубокими морщинами; голова обрита. Похож на жреца.

«Или на раскаявшегося преступника».

— Твое имя брат Длинноногий?

— Да, так и есть. Я из благородного ордена навигаторов! Заверяю вас, что я не повинен ни в каком преступлении! — выпалил узник. — Я не совершил ничего противозаконного. Я вообще не имею к этому никакого отношения. Я законопослушный гражданин и всегда был таким. Нет ни одной причины, чтобы обращаться со мной подобным образом. Ни одной!

Его взгляд скользнул вниз, и он увидел наковальню, поблескивающую на полу между ним и Глоктой, там, где обычно стоял стол. Его голос изменился, подскочив вверх на целую октаву.

— Орден навигаторов повсюду уважаем, а я член этого ордена, и у меня очень хорошая репутация. Исключительная репутация! Навигация — это самый главный талант из всех моих многочисленных способностей, но это лишь один из моих талантов…

Глокта положил молоток на наковальню с таким лязгом, что и мертвый бы проснулся.

— Прекрати! Заткнись!

Навигатор моргнул, раскрыл рот, но затих. Глокта снова опустился на стул, растирая искалеченное бедро. Боль сильно отдавала в спину.

— Можешь ли ты представить себе, как я устал? Как много мне приходится работать? Какая это мука — каждый день вставать с постели? Я совершенно разбит, когда день только начинается, а сейчас мне особенно тяжко. Именно поэтому мне совершенно наплевать, сохранишь ли ты способность ходить, видеть и удерживать в кишках дерьмо до самого конца твоей короткой и полной страданий жизни. Ты понимаешь?

Навигатор, широко раскрыв глаза, взглянул на Инея, который склонился над ним подобно огромной тени.

— Понимаю, — прошептал он.

— Хорошо, — проговорил Секутор.

— Офень хофофо, — сказал Иней.

— В самом деле, очень хорошо, — согласился Глокта. — Скажи-ка мне, брат Длинноногий, является ли одним из твоих выдающихся талантов сверхчеловеческая устойчивость к боли?

Узник с трудом выговорил:

— Нет.

— Тогда правила игры крайне просты. Я задаю вопрос, а ты отвечаешь точно, искренне и к тому же коротко. Я ясно выражаюсь?

— Я все понял. Я не… ничего и не говорю, кроме…

Кулак Инея ткнулся ему в живот, и навигатор согнулся пополам.

Глаза его чуть не выскочили из орбит.

— Дошло, — прошипел Глокта, — что отвечать нужно «да»?

Альбинос схватил тяжело дышащего навигатора за ногу и положил его ступню на наковальню.

«О, холодный металл на такой чувствительной подошве. Очень неприятно, но может быть хуже. И сердце подсказывает мне, что еще будет».

Иней защелкнул цепь, сковывающую ногу навигатора, на лодыжке.

— Я прошу прощения за недостаток воображения, — вздохнул Глокта. — В свое оправдание скажу: сложно постоянно выдумывать что-то новое. Я имею в виду, что разбить ногу человека кувалдой — это как-то…

— Скуфнофафо? — предположил Иней.

Из-под маски Секутора раздался хохот, и губы Глокты тоже скривились в усмешке.

«Ему надо было стать актером, а не палачом».

— Скучно, именно так. Но не волнуйтесь. Если мы не добьемся своего к тому моменту, когда раздробим всю ногу ниже колена, мы изобретем что-нибудь еще. Как тебе такое?

— Но я ничего не сделал! — взвыл Длинноногий, снова обретя силы. — Я ничего не знаю. Я…

— Забудь обо всем этом. Сейчас это не имеет значения.

Глокта медленно наклонился вперед, испытывая мучительную боль, и несильно пристукнул молотком по железу рядом с голой ногой навигатора.

— Я хочу, чтобы ты… сосредоточился… на моих вопросах… на своих пальчиках… и на этой кувалде. Сейчас тебе кажется, что это сложно, но не беспокойся. Поверь мне, как только молот ударит тебя, ты сразу забудешь обо всем остальном.

Длинноногий смотрел на наковальню, и его ноздри раздувались, когда он втягивал в себя воздух.

«Наконец осознал серьезность ситуации».

— Значит, вопросы, — произнес Глокта. — Знаком ли ты с человеком, который называет себя Байязом, первым из магов?

— Да! Пожалуйста! Да! До недавнего времени он был моим нанимателем.

— Хорошо. — Глокта подвинулся на стуле, пытаясь найти удобное положение, чтобы наклоняться вперед. — Ты сопровождал его в путешествии?

— Я был проводником.

— И куда же вы отправились?

— На остров Шабульян, на окраине Земного круга.

Глокта еще разок стукнул молотом по наковальне.

— Ну, так, так. На краю мира? Это выдумка?

— Это правда! Правда! Я видел это место! Я стоял на берегу острова собственными ногами!

— Кто был с вами?

— Там были… Логен Девятипалый с дальнего Севера…

«Ах да, этот со шрамами и сурово сжатыми губами».

— Потом Ферро Малджин, кантийская женщина.

«Та самая, доставившая немало хлопот нашему другу наставнику Гойлу».

— Джезаль дан Луфар… офицер Союза.

«Болван и позер».

— Малахус Ки, ученик Байяза.

«Тощий лгунишка с лицом троглодита»

— И сам Байяз.

— Вас было шестеро?

— Да, всего лишь шестеро.

— Вы предприняли долгое и трудное путешествие. Что же находится на окраине Земного круга, что стоит таких усилий, за исключением морской воды?

У Длинноногого задрожала губа.

— Ничего!

Глокта нахмурился и слегка подтолкнул молотком большой палец на ноге навигатора.