Последний час надежды

Мы уже стояли у входа в библиотеку. Доминик собралась первой вступить на лестницу, ведущую ко входу, как в её кармане вдруг что-то пискнуло, а потом заиграла мелодия. Не какая-нибудь, а Gaudeamus.

Досада — раздражение — злость поочерёдно сменились на её лице за пару секунд.

— Не-на-ви-жу! — прорычала она. Именно прорычала.

Достала из кармана телефон, подняла к уху, отвернулась.

— Да, мама. Нет. Нет. Нет, и не собираюсь. Мама, мне уже не пять лет, сама разберусь. Не звони мне сегодня. Пока!

Вот как.

Я посмотрел на неё с сочувствием.

— Достала уже, — выговор, тон и выражение лица Доминик сразу изменились. — Детский сад какой-то! Отчитывайся перед ней каждый день, сил уже нет.

— Ваша мама?

Она кивнула.

— У меня то же самое, — снова язык опередил разум.

Она рассмеялась и повеселела на глазах.

— Товарищ по несчастью… слушайте, это должно быть ужасно. Она далеко сейчас?

— Далеко, — кивнул я, вздохнув.

Она пару раз хлопнула в ладоши.

— Ладно, Брюс. Спасибо, что проводили. Я пошла к себе, нет никакого теперь настроения. Вечером я буду в парке, в девять часов. Придёте?

Я кивнул. Она пожала мне руку, развернулась и побежала в сторону общежития.

Брюс, общежитие, 6 июля 2009 года, 12:30

Я дошёл до общежития, как в тумане. «Старая лампа», значит. И не экономический, а математический. Меня разыгрывают, или снова пора к психиатру?

У самого входа я чуть не столкнулся с девушкой. Она брела, с тяжёлой и потёртой сумкой, в сторону общежития, но смотрела куда-то под ноги.

— Извините, — она вздрогнула, подняла взгляд. Круглое лицо, короткая причёска — чёрный ёжик; дешёвые, но изящные серёжки. Чуть подведены губы, чуть подведены ресницы. Провинция. Даже если не присматриваться к одежде и сумке — сразу видно, откуда она и кто такая. — Мсье… я ищу канцелярию, не подскажете, где это?

— Вон там, — я указал. — Вон то здание, с башенкой.

— Спасибо, мсье.

Удивительно, но она сразу же побрела в ту сторону. Судя по всему, сумка очень тяжёлая.

— Вам помочь? — услышал я свой голос.

Она обернулась, посмотрела мне в лицо. И чего она такая хмурая? Хотя, если тащила это всё от автобусной остановки… да.

— У вас книги, — отметила она. Верно, дюжина книг, в карман их не спрятать.

— Я их сейчас занесу к себе в комнату и вернусь.

Она кивнула и улыбнулась. Улыбка сразу же преобразила её из Золушки в принцессу.

Я бегом кинулся к лифту, тот оказался на первом этаже. Не знаю, почему я так бросился помогать ей. Мне очень хотелось поговорить с кем-то, кроме Доминик. С кем-нибудь из студентов, сверстников. Не выходило из головы кафе. И как я мог перебрать? Я вино вижу только по большим праздникам.

Бросил книги на кровать, и когда полез в карман за ключом, обнаружил в нём бумажку.

Вытащил, поднёс к глазам.

Чек — из «Старой лампы».

Всё верно, вчерашнее число, время — половина первого ночи. Первым желанием было разорвать его на кусочки или сжечь. Лучше бы я так и сделал!

Я недолго размышлял. Бросил чек на пол, да поспешил назад, к лифту.

* * *

Она так и стояла, глядя то под ноги, то на дверь. Когда увидела меня, на лице её возникло облегчение. Что, думала, что я не вернусь?

— Ничего себе, — в сумке было килограмм пятнадцать. Что там, кирпичи? И ручка держится на честном слове.

— Идёмте, — я указал. Она молча кивнула и пошла, только поправила сумочку и провела ладонью по волосам. Подстриглась под мальчишку. Если бы не платье, то и не понять — издалека, он это или она.

Шли мы молча, к моей спутнице вернулось прежнее выражение лица — угрюмость.

Минут через десять (я не торопился, хотя мог бы идти быстрее, она тоже брела как заведённая) я всё-таки осмелился спросить.

— Поступаете?

Она едва заметно кивнула.

— А на какой?

Ответа нет. Словно я и не спрашивал. Ну ладно, раз она не в духе, будем молчать. И всё равно мне с ней было в чём-то спокойнее, нежели с Доминик.

— Математика, — отозвалась девушка минуты через две.

Я чуть не застонал. Можно было просто оставить вещи в камере хранения, все так делают.

Бывает же такое! Что там у неё, золото, что она не захотела оставлять вещи?

Остаток пути я молчал. Ещё ведь тащить это всё обратно.

Брюс, канцелярия, 6 июля 2009 года, 12:30

Она вернулась из дверей в канцелярию минут через пятнадцать. Странно. Там вряд ли очередь, что такого могло случиться?

На лице её было выражение «всё пропало, всему конец».

— Что случилось? — я стоял в фойе с её сумкой и чувствовал себя, признаться, довольно глупо.

— Мсье… — она опустила взгляд. — Я там ничего не могу понять. Какие бумаги им нужны.

Я смотрел а её лицо и видел — сейчас расплачется.

— Идёмте, — быть мне сегодня нянькой.

Дама за столом скользнула по нам взглядом и отвернулась. Второй стол пустовал — её сослуживица ушла на обед. Стенды с бланками, объявлениями, всё такое.

— Что у вас есть?

Она показала. Рекомендация от департамента образования, Милан. Ого! Хотя нет, живёт она не в Милане. Почерк неразборчивый, но зовут её София, это ясно.

Я пожал плечами и подошёл к стойке. Мадам клерк взглянула в мою сторону.