Последний астронавт

Хотя они покрывали его настолько плотно, что невозможно было сказать, где заканчивались они и начинался сам корпус. Каждая из этих остроконечных башен была утыкана уменьшенными копиями себя самой, коническими выступами, расположенными спирально по всей поверхности башни. Эти маленькие башни, в свою очередь, были покрыты своими миниатюрными разновидностями. Астронавты рассматривали эти поверхностные структуры с помощью телескопа с различной степенью увеличения, и обнаружили, что этот тип строения повторялся, и этому не видно было конца. Формы, углы и спирали копировались до бесконечности.

– Это фрактал, – сказала Рао, когда они уже довольно долго рассматривали объект. – Похоже на пирамиды Серпинского…

По глазам Дженсен и Хокинса было видно, что они понятия не имеют, что это такое. Астробиолог вздохнула и попробовала объяснить.

– Почти бесконечное множество, созданное на основе простых правил. Если бы вы захотели создать некую форму с максимально возможной площадью поверхности, именно это у вас получилось бы. Просто поразительно.

– Это совершенно непохоже ни на один из космических кораблей, который мне доводилось видеть, – сказала Дженсен.

– Ну так и должно было быть, верно? – ответил Стивенс. – Эту штуку создавали не люди. Она и не должна выглядеть в соответствии с нашими представлениями….

Дженсен покачала головой:

– Но ведь законы физики, аэродинамики, в конце концов, для всех одинаковы. Необходимо, чтобы поверхность корабля была гладкой. Даже если бы на нее воздействовал только межзвездный водород, она должна быть максимально отполированной, чтобы частицы отскакивали, а не застревали в этих… шипах.

– Если только самой конструкцией не предусмотрен захват каких-нибудь частиц. И в особенности – атомов межзвездного водорода, – возразил Стивенс. – Тогда нужна максимальная площадь поверхности, чтобы поймать как можно больше водорода и использовать его в качестве топлива.

– Если так, то – да, – признала Дженсен.

В этот момент она не думала о науке.

– Не вижу никаких признаков оружия, – сказал Хокинс, словно прочтя ее мысли. – Ни стволов орудий, ни ракетных установок. – Он презрительно хмыкнул. – Хотя у них на борту может оказаться масса разнообразных гадких игрушек, о которых я и понятия не имею…

В центре управления в ЛРД царило молчание. Тишину нарушало только попискивание приборов, отмечающих время, и треск радиопомех: первые изображения 2I шли через миллионы километров пространства.

Рой Макаллистер стоял перед большим экраном, разглядывая подробности. Глядя, как проплывают красные башни на корпусе чужого корабля, пытаясь высмотреть что-нибудь, что свидетельствовало бы об искусственном происхождении объекта, убедиться что это – транспортное средство, построенное разумными существами, с которыми могло бы возникнуть взаимопонимание.

Он повернулся и встретился взглядом с генералом Калицакисом – человеком, который отвечал за военную составляющую операции. Калицакис был почти на четверть метра ниже Макаллистера. Тридцать лет назад, когда пилоты управляли самолетами из кабины, он был военным летчиком – и тогда для представителей этой профессии существовал максимально допустимый рост. Генерал тоже напряженно всматривался в корабль пришельцев, правда, он выискивал признаки не разума, а потенциальной агрессии.

И Макаллистер и Калицакис знали, насколько велика вероятность того, что 2I атакует «Орион» при приближении последнего. Никто не сомневался в наличии на борту инопланетного звездолета технологий, способных без труда уничтожить земной корабль. Если это произойдет, управление операцией моментально перейдет к Калицакису. Ведь уже не будет и речи о попытке контакта. На первый план выйдет задача защитить Землю.

– Пасадена, это Орион! – заставил присутствующих вздрогнуть голос командира Дженсен. – Мы наблюдаем 2I с близкого расстояния. Пока никаких изменений. Я подведу корабль чуть ближе.

Калицакис чуть заметно кивнул Макаллистеру, и тот прикоснулся к устройству, закрепленному на ухе.

– Орион, принято, – сказал он.

Его ответ достиг «Ориона» почти через шестьдесят секунд. Радиосигналы распространялись со скоростью света, но на таком расстоянии даже обычные переговоры с центром управления становились мучительно долгими. И если на борту земного корабля случится что-нибудь неладное, в Пасадене узнают об этом, в лучшем случае, через минуту.