Последний астронавт

РОЙ МАКАЛЛИСТЕР, ЗАМЕСТИТЕЛЬ ДИРЕКТОРА ОТДЕЛА ПО ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОЙ РАБОТЕ НАСА. Мы перепробовали все способы, чтобы установить контакт с 2I. Группа из SETI разработала набор радиосигналов, которые указывали бы на наше присутствие, нашу разумность и наше стремление к коммуникации. Мы использовали самые мощные радиопередатчики для передачи сигнала, повторяли послание сотни раз за сутки. Ответа не было – даже никакого признака того, что пришельцы получили наше сообщение. Нам необходимо было выяснить – как можно скорее – каковы их намерения. Это был не чисто теоретический вопрос. Существовала вероятность того, что 2I выйдет на орбиту Земли. Существовала также вероятность, что его направляют для столкновения с нами. Объект такой величины, двигающийся на такой скорости, уничтожил бы жизнь на планете. Я представлял доклад доктора Стивенса всем правительственным, научным и политическим организациям, которые только готовы были его выслушать. Передо мной открывалось множество дверей: не надо было быть астрофизиком, чтобы понять, насколько это важно.

Парминдер Рао выскочила из аудитории с таким чувством, будто ее вот-вот разорвет от возбуждения. Ее трясло так, что ей пришлось прислониться к стене коридора, чтобы прийти в себя. Военный или летчик, или кто он там был, вышел следом и, одергивая обшлага парадного мундира, двинулся к ней.

– Теперь понятно, почему они решили привлечь военно-космические силы, – сказал он. – Это реально страшно.

Рао решила, что ему около сорока: коротко подстриженные волосы на висках уже поседели. Военный хмурился – судя по морщинам на его лице, с ним это частенько бывало – и не переставая вертел фуражку в руках.

– Прошу прощения, – сказал он и сунул фуражку под мышку, чтобы протянуть ей руку. – Виндзор Хокинс. Я из Тридцатого звена.

Она понятия не имела, что это означает.

– Парминдер Рао, – представилась она. – Астробиолог… Думаю, рановато считать это межзвездным вторжением.

– Да меня не это тревожит. Просто…

– Извините, – прервала его астробиолог. Дверь аудитории снова открылась, и оттуда вышел Санни Стивенс. Она бросилась к нему и схватила за руки. – Вы совершенно уверены? – спросила она. – На сто процентов?

Санни улыбнулся, и при виде его широкой и светлой улыбки ей захотелось рассмеяться. Все сразу стало чуть ярче, цвета стали сочнее. Рао всматривалась во все мелкие жесты Стивенса, во все изменения мимики, еще не до конца веря, что это происходит на самом деле. Что это не окажется розыгрышем или каким-то сбоем компьютерной модели.

– До ста я не дотяну, наверное, но… на девяносто девять процентов уверен, – ответил он.

Рао не удержалась и крепко его обняла.

– Я всю жизнь ищу инопланетян, – призналась она. С того лета, когда в средней школе она прочла Азимова, Кларка и Лема, она мечтала именно об этом. – Я искала бактерии в почве Марса и озерах Титана, но это… Если они способны построить звездный корабль, значит, они разумные. Значит, они летят сюда, чтобы поговорить с нами!

– Пока они молчат, – напомнил Стивенс, но ее это не смутило.

Ей хотелось уткнуться лицом ему в плечо и плакать. Плакать от счастья.

Но тут дверь аудитории снова открылась, оттуда вышли еще два человека, и Рао пришлось отступить, отпустить руки астрофизика. Макаллистер и Дженсен прошли мимо, даже не взглянув на них. Салли Дженсен вообще ни на что не глядела, полностью погрузившись в свои мысли.

Когда они отошли достаточно далеко, чтобы ничего не услышать, Стивенс наклонился к астробиологу.

– Что она здесь делает? – спросил он. – Вы ведь знаете, кто это, да? Та женщина, которая чуть было не долетела до Марса.

Рао удивленно посмотрела на него.

– Как-то странно вы о ней говорите…

– Она убила Блейна Уилсона, – сказал Хокинс.

Рао сощурилась:

– И спасла двух других астронавтов, – напомнила она.

Стивенс покачал головой, но потом снова широко улыбнулся.