Последний алхимик

Никита зубами, за неимением острых предметов, нитки буквально выгрыз, ногтем монету подцепил, вытащил. А куда её спрятать, если карманов нет? Карманы на одежде позже придут на Русь, из-за границы веяние. Сунул в рот, за щеку.

Пришли стражники, не тюремные, а те, что на телеге их возили. Четыре человека, при кинжалах на поясе и увесистых деревянных дубинах. Стрельцы, как воины, имели на вооружении сабли и бердыши. А стражникам дубин хватало, чай не против вооружённого вражеского войска выступали.

Антипа буквально на руках вынесли. От побоев и голодовки обессилел. Никита тоже ослаб, покачивался, руками за стены держался. Показать надо стражникам, что слаб, сопротивляться не способен, ковыляет едва, какой уж побег. Купились стражники. У Антипа вид страшен, лицо в крови, на спине рубцы. А Никита помощь Антипу оказывал, его кровью измазался, тоже на пытуемого похож.

Антипа на телегу уложили, сидеть он не мог, Никита рядом сел. Два стражника на телегу сели, двое сзади шествовали. Телега с тюремного двора выехала. Никита глазами искал подходящее место. Когда на набережную Москвы-реки выехали, понял: сейчас или никогда. Набережной в современном понимании слова не было. Шла грунтовая дорога между стенами Кремля и рекой. Никита руку Антипу на прощание пожал, руками от телеги оттолкнулся и рванул что есть мочи к реке. Уже несколько метров промчался, когда стражники, не ожидавшие такого рывка, закричали.

– Стой! Держи его!

А кому держать? Мимо Разбойного приказа прохожие без острой нужды старались не ходить, лучше крюк сделать. Никита с ходу в воду прыгнул, поплыл саженками. Стражники на берегу заметались. Плавать мало кто умел, даже корабельщики. Считалось, водяной под воду утянет в своё царство, либо пиявки всю кровь высосут. Вода немного Никиту взбодрила, а может, адреналин выплеснулся в кровь, всё же ситуация опасная. Сапоги плыть мешали, сбросить бы их, да как потом идти? Чем опасны дороги, так тем, что на них гвоздей подковных полно. Течением его сносило всё дальше, Никита уже выбрался на стремнину, на самую середину. А стражники по берегу бегут, не отстают. Глянул Никита вперёд, а там наплавной мост. Понятно стало, стражники на мосту его перехватить хотят.

Большой Москворецкий мост красивый и каменный сейчас. А раньше Красную площадь с Васильевским спуском и Варварку соединял с большой Ордынкой наплавной, деревянный, разводившийся для пропуска судов. Существовал он ещё с 1498 года, на пути от Тверской дороги к Серпухову. Поднырнуть под него затруднительно, был бы свайный, возвышался над водой, другое дело. Повезло Никите так, как не часто бывает. Мост начали разводить, ибо снизу, выгребая против течения Москвы-реки, приближались сразу несколько торговых судов. Стражники издалека кричать начали, чтобы работники моста разводку остановили. Но в шуме от столпившихся на берегу людей, ржании лошадей их никто не услышал. Никита проплыл между двумя разошедшимися частями моста. А дальше свободный водный путь, сразу взял правее, чтобы под суда не попасть. Пока они пройдут да сведут мосты, он успеет удалиться. Метров через сто, когда стала сказываться усталость, выбрался на правый берег. С него потоки воды текли. Остановиться бы, вылить воду из сапог, но он побежал, нырнул в первый переулок, чтобы стражники не видели его. И по переулку бегом. Редкие прохожие смотрели удивлённо. Потом поворот на узкую улицу, ещё один. Небольшая церковь возникла. Забежал во двор, обогнул здание, здесь замер – отдышаться. Переведя дух, снял одежду, выжал.

Если в Тверь, то ему на север надо, через весь город. Но стражники наверняка подняли тревогу. Оповестят заставы, и ловушка захлопнется. Надо как можно быстрее выбираться из города. Пешком? Долго. Телегу нанять? Вариант неплохой, но на выезде из города могут досмотреть. Телегу хорошо за городом арендовать. А сейчас… Никита вспомнил о судах. Но где они останавливаются? Проще уговорить лодочника. Чтобы снова не попасть к мосту, осмотрелся. Как ориентир – колокольня Ивана Великого, видна почти изо всех районов города. Прошёл по улицам, оставив колокольню и Кремль справа и сзади, вышел к реке. А тут новая напасть, второй наплавной мост, который сейчас носит название Большого Каменного. С самого основания города здесь был брод, через который шёл путь из Рязани на Новгород, через Волок Ламский. Затем устроили деревянный наплавной, почти копию только что виденного Москворецкого.

И его по берегу миновал. Увидел лодочника, вытягивающего сеть, махнул рукой. Рыбак вытянул сеть, вытащил несколько мелких рыбёшек. И всё неспешно.

– Хочешь заработать? – крикнул Никита. Упоминание про деньги заставило рыбака пошевелиться. Сел за вёсла, подогнал лодку к берегу.

– Чего надоть?

– Мне бы в Тверь.

– Эка замахнулся? У меня посудина гребная. Против течения все жилы вымотает. Тебе парусное судно нужно.

– Доставь к причалу, где такие суда стоят.

– Две деньги, – заявил рыбак.

– Договорились.

Плыть оказалось недалеко. За изгибом реки деревянный причал, у которого куча разных плавсредств, от небольших ушкуев до плашкоутов, и людей.