Последний Альбом

На пороге комнаты, где сейчас покачивалась проведенная наспех тусклая лампочка, появились Силовик, Раджаб и Карим. Азиаты с угрюмыми лицами, нехотя прошли в комнату.

Саша нахмурился.

— Вот, привел тебе помощников, — довольно сказал мент. — А то, прикинь, дрыхли до сих пор. Как это так? Пусть работают!

«Горбатого только могила исправит», — подумал Саша.

Он повернулся к азиатам и устало сказал:

— Ну что вы слушаете его, а? Вы ж вроде с Кириллом сейчас работаете? И вчера допоздна что­то там ворочали в цеху? Вы же сами вроде вызвались Кириллу помогать?

Раджаб понуро кивнул. Они и впрямь сами попросились работать к Кириллу, так как у него было тепло и светло. Не так, как было у них на родине, конечно, но все же.

— Ну так идите, отдохните и возвращайтесь потом в цех, — сказал Саша.

— Ну а тебе разве не надо помогать? — с сильным акцентом сказал Карим и покосился на Силовика.

— Да как тут помогать? — развел Саша руками. — Тут и места­то совсем нет, чтобы втроем копать. Так что идите обратно, не слушайте его, — он махнул рукой в сторону Силовика.

Раджаб и Карим, все еще поглядывая на мента, вышли из комнаты.

Тот насупленно смотрел, как они уходят, — опять все вышло не по его замыслу, и он явно был этим недоволен.

— Ну и копайся тут один, умник, — раздосадованно сказал он Саше. — Вот придавит тебя тут какой­нибудь плитой, будешь орать, пока не загнешься, и помочь будет некому...

Он плюнул от злости, развернулся и исчез в проеме двери. Что­то приглушенно загрохотало в темноте, послышалась тихая ругань.

Саша улыбнулся и, согнувшись, нырнул обратно в коридор.

Силовику тоже явно не терпелось поскорее разобраться с завалом. Какие цели он преследовал и на что надеялся, не совсем понятно. Наверное, просто хотел свалить к черту от этих музыкантишек и прибиться к какой­нибудь дружине с красными повязками, следящей за порядком где­нибудь в метро.

Саша пробивался к людям совсем по другим причинам. Он копал самозабвенно и упорно, поскольку находил в этой работе свой особый, сокровенный смысл.

Незадолго до того, как захлопнувшиеся ворота навсегда отрезали обитателей базы от внешнего мира, Саша закончил аспирантуру философского факультета. Он много читал — как художественную, так и научную литературу, имел абсолютно гуманитарный склад ума, и поэтому идея добраться, достучаться до других людей имела для него не только практическое значение.

К тому же надежда, что его Ленка могла выжить на станции «Парк Победы», ну или на какой­нибудь другой станции, еще сильнее подстегивала желание разгрести к чертям этот проход.

И Саша день за днем трудился, сдирая в кровь руки.

_Глава

_III

Казалось, что в этой узкой норе гораздо темнее, чем в других подземельях завода. Само собой, это абсурд... в действительности любой уголок, куда не добирался свет электрических лампочек, был одинаково темным, но... скорее всего бесконечные разговоры про этот глухой коридор и надежды, на него возлагавшиеся, придавали ему особый мистический смысл и как­то обостряли восприятие. Или черная, настоящая земля, которую приходилось выгребать руками и лопатой,

настолько сильно отличалась по цвету от бетона и цементной пыли, которой было полно на базе, что создавалось такое странное ощущение...

Место и вправду было мрачное и давящее, последняя лампочка висела достаточно далеко, и уходящий под потолок завал, стиснутый по бокам неровными бетонными стенами узкого коридора, выглядел зловеще, он нависал и лишал воздуха, вызывая приступы клаустрофобии.

Саша выпрямился и приставил лопату к стене.

Впрочем, лопатой это устройство можно было назвать с большой натяжкой. Привинченная саморезами к грифу от гитары Beh­rin­ger тарелка­крэш выглядела на фоне земли, мусора и строительной пыли как сэмпл из какого­то безумного мультика. Сейчас эта картина была уже привычна глазу и не вызывала таких эмоций, как два с небольшим года назад, когда решили пустить все музыкальные инструменты на инвентарь. Конечно, принять такое решение музыкантам было нелегко. Все гитары, барабаны и клавиши долго лежали в отдельной комнате, укрытые пленкой, но потом, когда потребовалось много разной утвари для хозяйственных нужд, администраторы выдали их на растерзание народу. С тех пор на базе появились ножи из тарелок для ударных, такие вот чудо­лопаты и многое другое. Кое­что, конечно, осталось нетронутым, но по сравнению с тем, что было на базе до катастрофы... слезы, да и только.

Саша продолжил работу, остервенело кидая в бочку землю.

Земля пошла грязная, с кучей кирпичной крошки, и копать было довольно тяжело. Но ради того, чтобы вырваться из угнетающего однообразия базы, Саша был готов на все.

Все, что он сейчас делал, — выживал и пытался пробраться, прорыть ход к себе подобным, чтобы просто увидеть новые лица, просто что­то сказать и что­то услышать в ответ. В принципе, он и раньше занимался тем же самым, только, конечно, совсем в других условиях и другими методами.