Последние всплески

– Ещё бы, – сказал Вадим, – всю школу рассмешили. Да и исключение из института за разгром лаборатории забыть не так-то просто. Пришлось уехать в Тмутаракань, чтобы хоть как-то доучиться. Там я и познакомился с Леной. Она сейсмолог, мы для них приборы адаптировали. Лена была в положении, когда их засыпало. Она не смогла простить, что к ней не прислушались, когда она требовала перенести базу. Когда их откопали, из семи человек в живых остались только двое, она и стажёр студент. Оба с раздробленными и уже поражёнными гангреной ногами. – Он тяжело вздохнул.

– Прости, – сказал Юрий, обняв Вадима за плечи, – представить трудно, что она пережила.

Мужчины помолчали.

– Это ты меня прости, – сказал Вадим, – мы никому об этом не рассказываем, а Леночка мужественно терпит боль. Она подготовила новую коллекцию, и если удастся её нормально продать, то возьмём кредит и поедем на протезирование в Германию.

– Вам не нужно продавать коллекцию и брать кредит. Погоди минутку. – Юрий зашёл в комнату и вернулся с папкой. – Это то зачем я тебя разыскивал все эти годы. – протянул он папку Вадиму, и улыбнулся. – Мне нужен второй специалист, одному тяжеловато по всем командировкам мотаться.

Вадим открыл папку и не поверил глазам: там лежало авторское свидетельство на их многострадальное изобретение, справки о внедрении, копии договоров и несколько сертификатов на крупные суммы денег.

– Но как тебе удалось?! – Вадим стоял как громом поражённый и неожиданным известием, и честностью своего старого товарища.

Юрий только загадочно улыбнулся. – Прости, мне пришлось кое-где подделать твою подпись, но, полагаю, ты не против.

– Я должен немедленно показать это Лене. – сказал Вадим. – Ты просто убил меня. Я не мог даже предположить такого….

Женщин они нашли на кухне. Мария, сидя за столом, разглядывала кастрюли, мыски, бутыли, стаканы, всевозможные стеклянные и металлические банки, подносы и прочие предметы, расписанные копиями картин известных мастеров и оригинальными рисунками, восхищаясь и поневоле проникаясь уважением к предполагаемой сопернице. «Что ж, хоть детей научит рисовать» – думала она невесело.

Накануне, когда супруг неожиданно объявил, что он, наконец-то, нашёл своего старого школьного друга, и они пойдут в гости, она обрадовалась, что у них появится компания. Но теперь понимала, что Юрий случайно узнал, кто муж Лены и решил воспользоваться случаем, чтобы иметь возможность чаще видеться с ней.

– Леночка, смотри какой неожиданный сюрприз! – почти выкрикнул Вадим, вбегая в кухню и протягивая супруге раскрытую папку. – Теперь нам не надо ждать, мы сможем завтра же оплатить твои новые протезы и врачей.

– Это же твой проект! – Удивлённо воскликнула Лена. – Но как? Ты же так и не смог его завершить!

– Ну не то, чтобы совсем мой, – сник Вадим, ему стало стыдно, что много лет назад, желая произвести впечатление, он так и не рассказал ей всей правды. – Эту работу мы начинали вместе с Юрием, и половина идей принадлежала ему. – И, покраснев до кончиков волос, добавил: «Только он оказался настойчивее и честней меня».

– Ну, ну, – буркнул Юрий, смущаясь, – не перехвалите, а то я с крыльями в дверь не пройду.

– Но вы действительно ангел-спаситель, – из глаз Лены выкатилась пара скупых слезинок. Вы даже не представляете, что сделали для нас и для Валика с Нюшкой.

– Какого ещё валика? – не понял Юрий.

– Валера и Оксана, – пояснил Вадим, – дети наших погибших приятелей. У них, кроме нас никого нет. А нам усыновлять двоих не разрешают, только одного, говорят по медицинским показателям супруги.

– Теперь мы эти показатели улучшим! – радостно воскликнула Лена и чмокнула совсем растерявшуюся от всего происходящего Марию в щёчку.

– За это обязательно надо выпить! – предложил Вадим.

– И продолжить разговор о сеятеле. – засмеялся Юрий.

«На воре шапка…»

Майкл чувствовал себя злым, растерянным и обманутым. Прогнозируя возможные последствия произошедших с ним недавних событий, он ожидал чего угодно, но такого не мог предвидеть и в страшном сне.

Впрочем, ситуация была вполне логична и даже предсказуема, как один из возможных вариантов.

«Ну, давай, собирайся», – торопила его супруга, а он так и не решил, как поступить: пойти с ней, отказаться под благовидным предлогом, или устроить скандал.

Женился он, можно сказать, по любви. Он, как мальчик, спешил ранним утром к её дому, только для того, чтобы пройтись с ней пешком половину пути до её работы и бегом мчаться в обратную сторону, на свою. Его восхищало в ней всё – интеллект, творческое начало, парадоксальность мышления, любознательность, честность и открытость, весёлый нрав, несмотря на все тяготы её жизни, любовь к шутке. Его поражало её умение вызывать расположение и доверие у абсолютно незнакомых людей.

Но совместная семейная жизнь с самого начала не заладилась. Он чувствовал себя обманутым. Всё, что так привлекало его к ней, теперь вызывало обратный эффект. Ему казалось, что она всё делает специально, чтобы унизить его.