Последние Каролинги

В начале 958 г. Лотарю пришлось, как и два года назад, прийти на помощь Реймской церкви. Замок Куси (castrum Codiciacum), в свое время захваченный Тибо Плутом у Реймсской церкви, был внезапно отбит вассалами архиепископа Артольда. Ардуин, кастелян графа Шартра, успел укрыться в неприступном донжоне. Чтобы заставить его сдаться, королю пришлось лично принять участие в осаде, вместе с Артольдом и большим числом графов и епископов. [77]Приблизительно через две недели Ардуин выдал своих племянников в заложники, и королевская армия сняла осаду. Тем временем Тибо подошел на помощь осажденным, но в Куси его уже не впустили (без сомнений, это являлось одним из условий капитуляции Ардуина). Он отомстил за себя, опустошив Ланскую и Суассонскую области и с помощью предательства захватив крепость Ла Фер. Задача вернуть эту крепость легла на плечи Рорикона, епископа Ланского, который осадил ее с реймскими войсками и со всеми своими друзьями [78]– вассалами и родственниками, которых удалось собрать. Вскоре и Лотарь подоспел ему на подмогу. Герберт де Вермандуа и Роберт де Труа стали тогда посредниками между королем и их шурином. Тибо пришлось отдать Ла Фер; но, вероятно, Куси ему вернули, либо к этому времени он сам взял эту крепость приступом.

Бургундию все еще раздирали распри из-за наследства герцога Жильбера. В начале 958 г. Рауль, граф Дижонский вассал Оттона, герцога Бургундского (возможно, завидуя удаче своего младшего брата Ламберта, который получил в приданое за своей женой Аделаидой, дочерью Жильбера, графство Шадон на Соне), задумал присвоить себе часть наследства Жильбера, похитив одну из его дочерей. Он захватил у Оттона его супругу Леудегарду вместе с Бонской крепостью и, по словам хрониста, женился на ней. Эта дерзкая затея не имела успеха. 1 мая Оттон вернул себе Бон и, без сомнения, свою жену.

Осенью 958 г. Лотарь во второй раз отправился в Бургундию. Его сопровождали мать Герберга, тетка Гатуида и двоюродный брат Гуго Капет. По-видимому, поход был затеян в интересах Робертинов, т. к, И ноября в деревне Марзи, под Невером, была собрана ассамблея, враждебная Гильому Патлатому. Очевидно, Гуго Капет по наущению своей матери вернулся к честолюбивым замыслам своего отца в отношении Аквитании, и Лотарь имел слабость с этим согласиться. Однако король был быстро наказан за свой опрометчивый поступок, и от согласия с его двоюродными братьями не осталось и следа. Дело в том, что Лотарь решил присвоить себе несколько бургундских городов, в том числе Дижон, поведя себя там как суверенный государь [79](23 ноября), чем привел Робертинов в ярость. Ссора была настолько бурной, что Брюнон был вынужден примчаться в Бургундию с лотарингской армией, дабы разнять племянников и примирить их. Однако примирение не удалось и в начале следующего года (959) Брюнон вернулся в Компьен, чтобы продолжить переговоры. Единственно, что он смог, – добиться, чтобы Гуго и Лотарь обменялись заложниками и заключили перемирие до времени, когда соберется ближайшая ассамблея.

Затем Лотарь с матерью отправился к своему дяде в Кельн, чтобы отпраздновать Пасху (3 апреля 959 г.). Брюнон, человек благоразумный, воспользовался приездом своего племянника, чтобы добиться от него «отказа» от Лотарингии. Быть может, Лотарь к тому времени лелеял мечту об этой стране, владеть которой, казалось, ему было предназначено уже хотя бы в силу его имени. Возможно, Оттон I с помощью Брюнона намеревался сделать своего сына королем Лотарингии (он осуществил этот замысел двумя годами позднее). Только при условии отказа от Лотарингии архиепископ-герцог гарантировал содействие своему племяннику в будущем. После этого Брюнон отправил короля обратно, наделив дарами. Лотарь и его мать вернулись в Лан к середине апреля.

Вскоре Брюнон смог порадоваться своей предусмотрительности. Едва Лотарь уехал из Кельна, как в Лотарингии началось крупное восстание под руководством Иммона – бывшего советника Брюнона. [80]Мятеж лотарингцев был спровоцирован мерами самого архиепископа, который приказал разрушать замки сеньоров, промышлявших разбоем; кроме того, Брюнон возжелал обложить знать Лотарингии налогом, к которому она не была привычна, и, возможно, не одним. Чтобы подавить бунт и сдерживать лотарингцев на будущее, Брюнону пришлось разделить права и обязанности герцога с могущественным Фридрихом, графом Бара и Меца. [81]

Весьма вероятно, что если бы Брюнону не удалось заставить своего племянника отказаться от прав на Лотарингию, то лотарингские мятежники могли быполучить поддержку короля Западной Франции. В этом случае архиепископ-герцог оказался бы в гораздо более затруднительном положении.