Последние четверть часа

Два дня спустя Саид явился к Марселю, просто так, почти без всякого повода.

Одно обстоятельство удивило Марселя больше даже, чем само посещение, и он не устает рассказывать об этом. Когда Саид постучался в застекленную дверь кухни, Марсель, не успев поздороваться, выскочил во двор с криком:

— А где же пес?.. Он что, не лаял на тебя?

— Нет, — ответил Саид. — Я сам подошел к нему, мы уже с ним поговорили. Твой пес не злой, я погладил его…

— Он-то не злой? Да ты и не представляешь, что могло случиться! Да тем более с… иностранцем, ты уж извини. Обычно он как бешеный кидается на людей. Так и кажется: или стену проломит, или цепь порвет! Спроси у соседей, что делается, когда мимо нас проходит скупщик заячьих шкурок со своей трубой или когда какой-нибудь бродячий торговец вздумает сунуть нос ко мне во двор!..

— Ну, что за небылицы, — шутит Саид. — Вот смотри сам…

Он подходит к овчарке, которая рвется на цепи, и собака встает на задние лапы, тянется к Саиду за лаской, старается лизнуть его руку.

— Вот это номер!..

— Этот парень, — рассказывает Марсель, — не скажу, что он какой-то блаженный, но знаешь, животные чувствуют то, чего человеку не дано понять… У них ведь чутье, а у нас его нет. Собака чует хорошего человека и доверяет ему. Подумать только: пес понимает с первого взгляда…

— Ну и коммунист, нечего сказать, — смеется Шарлемань. — Верит таким бредням!

— А может, он просто стар становится и уже ни на что не годен, — замечает кто-то. — Вот недавно мы собрались как-то человек пять или шесть у Мерлена, так он готов был каждому пятки лизать!

— Это кто же, я, что ли?

— Да не ты, а твой пес…

— Ах так, а ну-ка попробуй сунься к моему леопарду, посмотришь как он тебя разукрасит!..

…а вот другие слова: в саду Гаита…

Шарлемань ошибся.

В следующее же воскресенье днем Саид пришел полюбоваться садом Гаита.

Гаит живет все в том же белом домике с голубыми глазами. Единственное, что изменилось с весны, — забор и боковые ворота покрашены зеленой краской под цвет листвы в саду. Саид стучит с парадного входа. Никто не отзывается. Он идет вдоль забора и подходит к воротам. Они никогда не запираются. Одна из створок — чуть дотронешься — сама отворяется с певучим скрипом. Саид колеблется: войти или нет… Собаки не видно. Постучать ногой о решетку?.. Саид хотел было уже подать голос, но на скрип ворот выглядывает Арманс. Она никогда не видела Саида.

— Дома Эдуар?

— Нет, — кратко отвечает Арманс.

— Он на работе?

— Нет, но…

Саид ждет.

— …но нельзя же вот так заходить в дом.

— Калитка сама распахнулась… — объяснил Саид. — Ну что ж. Извините, мадам.

Он пятится назад, прикрывая за собой певучую створку.

К счастью, не прошел он и ста шагов, как встретил Гаита, тот, веселый и возбужденный, возвращался со стадиона. Футбол — любимое его развлечение по воскресным дням… Он идет пешком за два километра, чтобы посмотреть матч, и столько же обратно. А еще говорят, что болельщики не спортсмены… Изредка он слушает трансляцию матча по радио. Но он предпочитает увидеть своими глазами даже неинтересный матч, чем прослушать серьезную беседу. Стоит ему увидеть цветные футболки, когда игроки выходят на поле, и его охватывает возбуждение.

Он ведет Саида к себе.

Он толкает створки ворот — одну направо, другую налево, каждая поет свою песню, и, едва войдя во двор, кричит жене:

— Наши победили. Арманс! 4:2! С тех пор как Рэмон вернулся в команду…

И добавляет:

— Напрасно ты его не впустила. Ты же знаешь, я всегда в это время возвращаюсь. Это о нем я тебе рассказывал.

— Да, но я же не знала… — отвечает Арманс.

— Ну, что ты скажешь о моем любимце, я вижу, ты его разглядываешь? — кричит Эдуар. — Смотри, как он вьется по стене!..

Ползучие ветви огромного растения раскинулись по деревянной галерее, обвились вокруг водосточной трубы на углу дома, подступили к краю крыши, прицепились к засохшему плющу на глухой стене большого соседского сарая, протянулись по проволоке, веером расходящейся от угла дома к крюкам, вбитым в стену сарая, плотно вплелись в решетчатую загородку курятника, все покрыв огромными сердцевидными листьями.