Последняя жертва (СИ)

Белый Ян Последняя жертва

Однорукий Марк не успеет, Якорь это понимал. Да и его спутники, чета Липкиных, судя по всему были того же мнения. Фёдор чертыхнулся и пошёл к зданию вокзала, а Лида прижала к себе детей, но с места не сдвинулась.

Якорь искоса взглянул на женщину. Оторопела? Нет, тех кто теряется уже давно Снегопад съел, а эта небось просто зрелище досмотреть хочет.

"Может зря я так? Может она ещё надеется?" - подумал он.

Кто, собственно говоря, Марк для них? Никто. Случайный спутник. Но баба она всегда баба, вот и жалеет.

А Марк не сдавался. Левой, целой рукой, натянул на голову капюшон, а культей правой прижал к груди подвешенную на шее сумку. Вот дурак! Нет чтобы бросить, покойнику это барахло без надобности.

Якорь поднял глаза к небу. Поздно, может уже и не бросать, толку всё равно не будет.

Снегопад висел прямо над одноруким.

Он как и всегда собрался стремительно. Буквально за минуту белоснежные облака потемнели и влились друг в друга. Туча раздулась, опустилась, казалось, вот вот и земли коснётся, и поплыла против ветра в сторону вокзала.

Первым на пути Снегопада оказался однорукий. До Якоря долетел заунывный гул, а Марк начал размахивать рукой, словно пытался отбиться от кого-то невидимого. Разделяло их метров сто пятьдесят. Редкие снежинки с такого расстояния не увидишь, но жалят то они всё равно больно.

Однорукий споткнулся о кочку, упал, стремительно вскочил и рванул дальше, а туча разразилась крупными хлопьями и такими густыми, что Марк стал лишь смутным силуэтом в этой белесой пелене.

Сквозь гул Снегопада послышались вопли.

Лида подтолкнула детей в спины и погнала их в здание, а Якорь продолжал смотреть.

Однорукий вновь упал, медленно поднялся, сделал два шага и опять оказался на земле. На этот раз встать уже не смог, лишь начал кататься с бока на бок - и всё это под свои же крики.

Якорь развернулся и зашагал к двери.

Вопли за спиной прекратились. Всё, нет больше однорукого Марка. Был человек и не стало, а под снегом лишь одежда пустая заметена. Якорь украдкой улыбнулся.

Он закрыл за собой дверь и задвинул засов.

Небольшое здание умело приспособили под укрытие от Снегопада. Двери закрываются плотно, окна наглухо заколочены, потолок в нескольких местах укреплён мощными балками, чтобы не обвалился, если снега много насыпет. По центру помещения громоздится металлическая бочка, а у стены дрова навалены.

До посёлка Заводь, куда стремились попасть и Липкины, и ныне покойный Марк, и сам Якорь оставалось километра три. Да только идти нужно через чистое поле, где нет ни единого укрытия. Значит, нужно отсидеться здесь, пока лютует Снегопад, а судя по гулу он бушевал нещадно. Потом выбрать момент, когда на небе не будет ни единого облачка, и лишь тогда рвать когти в посёлок.

Фёдор разжёг в бочке огонь, а Лида раскинула на полу подстилку и начала на ней еду раскладывать. Ягоды, орехи, сухая рыба, вяленое мясо.

Нынче с едой проблем особых нет. Если руки у тебя из нужного места растут, а на плечах голова восседает, можно прокормиться охотой. Снегопад гадский только человечиной питается, другие животные ему не интересны, вот и наплодилось зверья, ведь самый опасный хищник почти вымер. Но всё равно, Липкины с Якорем знакомы всего-то пару часов, и не боится же баба перед ним богатство семейное выкладывать. Людей и раньше недобрых хватало, а сейчас сплошь одни дикари.

Якорь уселся на пол под окошечками касс. Рюкзак спрятал за спину, а нож охотничий положил возле ног.

Хотя, чего Липкиной бояться? Вот между ней и мужем двустволка стену подпирает. Чуть что не так, бахнет раз, и нет Жени Якорева по прозвищу Якорь. Пятно только на стене останется и тело бездыханное.

Младшие Липкины смирно в уголке засели, а их папка с мамкой первыми за еду принялись и лишь когда себе брюха понабивали, до стола малых допустили. Дети, мальчик и девочка лет пяти, накинулись на еду словно весь день впроголодь ходили, а родители начали шептаться, то на них глядя, то на своего спутника.

У Жени в рюкзаке лежал кусок лепешки, да есть ему собственно и не хотелось.

Он достал из кармана потрёпанную фотографию и скрыл от любопытных взглядов в раскрытых ладонях.

В жизни любого человека должна быть цель. Должен быть смысл. Иначе жить незачем, иначе человек перестаёт быть человеком. В его природе заложено вечно что-то искать и к чему-то стремиться.

На фотографии была цель Якоря. Ира Савина - стройная брюнетка с обворожительной улыбкой и большими глазами.

Шестнадцать лет прошло после первого Снегопада и после последней встречи с ней, а Женя всё искал. Чувствовал, что жива. Глупо? Может быть, но как человек и без глупости?

Что не день он любовался фотографией. Изучил каждую её точечку, каждый оттенок. Но важнее всего была связь с прошлым, которая крепла при виде снимка.

Молодые, беспечные студенты: он на физкультурном факультете, она на филологическом. Казалось, жизнь только начинается... Прогулки по вечерним улицам, походы в кино на последний ряд, её улыбка, прикосновения - и бурные ночи.