Последняя ступень (Исповедь вашего современника)

– Чем она отбивалась, разрешите узнать? Эти воспетые потом красные бронепоезда, эти пулеметы «максимы» на тачанках, этот призыв Троцкого «Патронов не жалеть» (на русских людишек, в скобках заметим), это откуда? Ведь была разруха. Заводы стояли. Но все уже было на складах России. Большевики победили в гражданской войне не своим, а русским, российским оружием. Как у вас, у русского человека и писателя, повернулся язык сказать про Россию, что она гнила, что она была жалкой, отсталой, нищей. Так же как в восемнадцатом веке Франция, Россия девятнадцатого века фактически возглавляла и оплодотворяла культурную жизнь Европы. Берем по отраслям и видам. Наука. Правда, что наука на Западе, и особенно в Америке, шагала широко и размашисто. Но и Россия вносила свою, не такую уж малую лепту. Лобачевский, ревизовавший геометрию Евклида, Менделеев, подаривший миру периодическую таблицу, Яблочкин, зажегший первую электрическую лампочку, Попов, бросивший в мир первую радиоволну и ее же принявший… Да, великие открытия носятся в воздухе и подчас осуществляются одновременно в двух, а то и в трех местах. Мы не будем сейчас спорить, кто на сколько дней раньше зажег электрическую лампочку, Эдисон или Яблочкин, кто был первым – Попов или итальянец Маркони, но факт, что Яблочкин не воровал у Эдисона, а Попов не воровал у итальянца. Значит, Россия шла, как говорится, ноздря в ноздрю. А там уже в ряд с Менделеевым, Поповым, Яблочкиным – Пирогов, Мечников, Сеченов, Павлов, Вернадский, Сикорский…

– …Тимирязев, Пржевальский, Семенов-Тян-Шанский, Миклухо-Маклай, Реформатский, Софья Ковалевская, – начал вдруг подсказывать я.

– Да, и десятки менее знаменитых, но первого мирового уровня ученых, на основании которых только и могли возникать всемирно известные имена, – подхватила Елизавета Сергеевна.

– Значит, если вы это понимаете, остальное вам понять не трудно. Возьмем для начала литературу. Толстой, Достоевский, Чехов – до сих пор самые читаемые писатели во всем мире. А вокруг них? Десятки, десятки, Владимир Алексеевич, писателей и поэтов, за каждого из которых можно отдать семь восьмых московской писательской организации8. Блок – это чудо. Гумилев, Цветаева, Анна Ахматова…

– Бунин, Куприн, Мамин-Сибиряк, Леонид Андреев, Гаршин, Мережковский, Шмелев, даже Полонский какой-нибудь…

– Кроме того, такие писатели и поэты, как Есенин, Маяковский, Алексей Толстой, Вересаев, хотя они и жили главным образом уже в советское время, но порождены Россией, пришли еще оттуда, ее осколки и отголоски.