Последняя чаша гнева

Торговое Содружество, или Коммонуэлт до раскола с ВАЛАБ было самым мощным из всех государственных образований Ближних Галактик, хотя его правители упрямо твердили, что Коммонуэлт — это не государство, это лишь мера воздействия на бесшабашные и горячие головушки реакционеров и сепаратистов, в достаточном количестве имеющихся на каждом населенном мире. Возникшее более восьмисот лет назад на обломках самодержавных государств Галактики, Содружество стало проводником торговой централизации, и упорство Совета в щеголянии фразой: «Мы не политики, мы всего лишь торговцы» давно уже стало притчей во языцех для каждого, кто умел хоть сколько-нибудь самостоятельно мыслить. Согласно Кодексу Коммонуэлта, каждый обитаемый мир, входящий в состав Содружества, имел свою власть, свои законы и только на основании Конвенции, принятой после окончания Атомного Газавата, в торговом отношении зависел напрямую от Коммонуэлта. На самом же деле внутри Содружества царили тирания и предельное давление на! !

правительства миров, в него входящих. Это продолжалось очень долго, и наконец миры возмутились.

Так возник ВАЛАБ.

В него вошли миры периферии, исторически противостоящие мирам центра Галактики, из которых сложилось ядро Коммонуэлта. С ними возмутились также правительства тех миров, в которых на протяжении поколений бытовала нетерпимость к торговле как к чему-то нечистому. Они назвались Консилией ВАЛАБ и потребовали от Коммонуэлта политической и торговой независимости.

Естественно, это было воспринято как ультиматум, ибо во главе ВАЛАБ стал Макалистер Браун, человек, который прославился на всю Галактику своим упрямством и категорическим несогласием со всем, что предпринимал Совет. Отчасти именно эти качества Брауна плюс известная поспешность Совета в решении проблем и послужили отправным моментом, чтобы началось кровопролитие.

Противостояние длилось около пяти лет. Развязка наступила мгновенно. Возле Рас аль-Каха ВАЛАБ не только перестал существовать, не только потерял почти всех своих людей, которые сознательно пошли против Содружества, — он навсегда потерял возможность дать будущей оппозиции твердую надежду в их безумных планах свергнуть власть Коммонуэлта на мирах.

Одним из тех немногих, кому удалось бежать, был Эдмунд Чойс. Он знал Брауна лично и видел, как его корабль разнесло атомным огнем. Чойс не был трусом. Жизнь метала его, как игральную кость, то на пиратские планеты Девяти Пульсаров, то на рудники Солану Стрельца, забросив, наконец, в ряды тех, кому дорог стал ВАЛАБ в жизни и политике. Чойс посчитал, что это для него, и присоединился к Консилии, тем более, что нашел там немало старых друзей. Откуда ему было знать тогда, что почти все они погибнут в том неожиданном налете на их мирно дрейфующий флот возле Рас аль-Каха, светившей своим серебряным светом…

Первыми же залпами его клиперу «Пифия», одному из самых быстроходных судов ВАЛАБ, разворотило левый борт и повредило жилые отсеки. Тогда-то вся команда корабля и погибла, сгорев или задохнувшись от наступившей разгерметизации. Сам Чойс, капитан клипера, не пострадал. В игре со смертью, находившейся так рядом, он поставил на быстроходность своего судна и именно ему был обязан тем, что вышел из этой игры невредимым. Позади него фрегаты Коммонуэлта беспощадно выбивали бреши в рядах судов ВАЛАБ, оцепеневших от такой неожиданности, а он уже несся сквозь черноту космоса подальше, куда-нибудь подальше, к какому-нибудь затерянному на задворках Вселенной миру, свободному от проникновения Содружества в его жизнь. Чойс прекрасно знал повадки членов Совета и догадывался о том, чтро мелкое сито Галактической Полиции еще долго будет просеивать население Содружества в поисках сепаратистов ВАЛАБ.

Так он оказался близ Де-Мойра. Эта планета, хоть и была известна, большой популярностью среди руководства Совета не пользовалась. Обычаи людей, населявших Де-Мойр, не соответствовали настроению членов Совета, которые привыкли к слабости, покорности и безропотному подчинению. Де-Мойр был не таков. Его населяла свирепая раса воинов, далеких потомков первых поселенцев, за многие века существования закалившихся в борьбе со своими врагами. А их было много. У членов Совета перекашивались и делались кислыми лица при одном только упоминании об этих врагах.

Ибо темные силы колдовства обосновались на Де-Мойре, и никому не хотелось связываться с ними, пусть даже слухи, бытовавшие насчет планеты, оказались бы преувеличенными.

Чойс также знал и про Де-Мойр, и про его население, людское и нелюдское. Знал он и про средневековые нравы, царящие там, и про феодальную раздробленность де-мойрских государств, и про непрерывные войны, кипящие на планете. Поэтому-то он никогда бы и не высаживался здесь. Но этому помешала его судьба.

Возле орбиты Де-Мойра «Пифия» столкнулась с метеоритом.

2

Чойс много повидал метеоритов на своем веку, но такого еще не видывал. Краем глаза он заметил промелькнувшую за иллюминатором громадную тень и в следующую секунду от потрясшего весь корабль удара полетел на пол.