Последняя битва

— Да, то, к чему ты готов. Как бы объяснить? Предположим, студент хочет знать доказательство теоремы, известное профессору. Но если профессор озвучит требуемое, студент мало что в этом поймет просто потому, что не знает того, что дает понимание. Он должен для начала освоить многое — и только после этого будет готов. Так и ты.

— Хорошо, — не стал спорить Алексей, хотя ему очень хотелось. — Говори. Отвечай.

— О договоренностях я скажу позже, — в голосе искина появились менторские нотки. — Начну с того, что нам надо. Собственно от вас — почти ничего. Всего лишь, чтобы вы, я имею в виду человечество в целом, не неслись галопом к пропасти. Понимаешь, любой разумный вид должен в конце концов либо перейти на следующий уровень, либо исчезнуть, оставив место для тех, кто сможет. Человеческие цивилизации, так уж сложилось, редко переходят, чаще гибнут, но все же иногда переходят. У вас почти не было шансов выжить, пока не вмешались мы. И наша задача — показать вам варианты возможных путей, ведущих к переходу, а не к гибели. А по какому вы пройдете — ваш выбор. Даже если это будет дорога к пропасти.

— Общие слова! — скривился мало что понявший император. — Благие намерения! Тебе напомнить, куда ими вымощена дорога? Нельзя ли конкретнее?

— Я же говорил, что ты пока не поймешь… — сымитировал вздох «железный истукан». — Но конкретнее так конкретнее. Почему мы пришли на помощь Империи, а не Объединению? Да потому, что любая конкурентная цивилизация изначально обречена на гибель. Раньше или позже, но такой исход неизбежен. Она может довольно долго преуспевать, но конец все равно один. Тогда как солидарная имеет шанс стать чем-то большим, чем была. В Империи общество частично являлось солидарным, по крайней мере ростки солидарности были. В Кархане — нет, Кархан наоборот уничтожал все намеки на солидарность, насаждая конкурентность даже там, где она изначально была чуждой. А значит, являлся деструктивным обществом. Если бы мы не помогли Империи остановить карханскую экспансию, то примерно через тысячу лет разумная жизнь в данном звездном скоплении исчезла бы. Тебе предложить социоматические выкладки? Только учти, что у вас данной науки не существует. Ты поймешь что-либо?

— Не пойму, — вынужден был признать Алексей. — Поверю тебе на слово, тем более что спорить особо не о чем — конкуренция действительно губительна для страны. Двести лет Безвременья — прекрасный тому пример. Но мне неясно другое. Кто вы такие? Кто дал вам право решать за нас?!

— Мы просто более взрослые… — с грустью ответил искин. — Что бы сделал ты, увидев, как группа ребятишек на велосипедах радостно несется к обрыву?..

— Постарался бы остановить их.

— Так почему же ты считаешь нас хуже себя? С нашей точки зрения, люди скопления — неразумные еще дети. Не глупые, нет, просто еще неопытные, еще не постигшие всего, что могут постигнуть. Но не давать же им гибнуть по неопытности?..

— Если дело обстоит так, то возразить мне нечего, — хмуро сказал император. — Но ты так и не ответил, кто вы.

— А по-моему — ответил, — со смешком возразил «железный истукан». — Ничего больше, прости уж, я тебе сейчас не скажу. Будешь готов — узнаешь. Пока же хочу сообщить, что россы — действительно далекие потомки русских и сербов. Точнее, колонизационный флот, с которого все началось, был русско-немецко-сербским. Он стартовал с орбиты Земли в двадцать втором веке от Рождества Христова. Причем о данном звездном скоплении никто не имел ни малейшего понятия, целью были Плеяды, где имелось множество незанятых, но пригодных для жизни планет. Следом за русским флотом ушли американский и французский. Но вышло так, что все три флота попали в пространственно-временную аномалию, оказавшись далеко за пределами метагалактики и на много миллиардов лет в будущем. В этом вот небольшом звездном скоплении. Русский, французский и американский флоты оказались в разных его концах. Связи с родиной не было, припасы постепенно закончились, и люди за несколько поколений скатились к варварству, начав новый путь наверх. Что неудивительно, особенно если учесть, что земная человеческая цивилизация давно перешла, на Земле с тех пор выросли и ушли выше еще несколько, уже не человеческих. В отличие от американцев и французов, у русских оказался на удивление устойчивый эгрегор — позже я тебе объясню, что это такое — и они даже язык с обычаями сохранили практически неизменным. Этот феномен нас и заинтересовал, когда мы впервые столкнулись с россами. Многие даже считали и считают, что вас кто-то тайно ведет, помогает, но доказательств этому нет.

— Но куда это — выше? — упрямо спросил Алексей. — Что такое этот ваш переход, черт тебя дери?!

— Сейчас ты не поймешь. Наберись терпения. Сначала нужно постигнуть нечто другое.

— Ладно, пусть так. Но…

— Обдумай то, что услышал, — прервал его искин. — А потом поговорим еще. Тебе нужно вернуться к делам, кое-что может случиться. К тебе рвется Соргин. А он по пустякам беспокоить не станет.

— Да уж, озадачил ты меня… — Алексей потер ладонями виски. — Черт! Зови Соргина.