Последнее желание

Весь оставшийся день Менди пыталась отвлечься от мыслей о похоронах, этим же она занималась и два оставшихся дня до приезда сестры. Она практически ни с кем не разговаривала, с головой уходя в чтение книг, иногда всё же спускалась в библиотеку, понаблюдать за работой отца и помочь ему с правильным построением предложений, подбором слов и компоновкой текста, чтобы лучше передать смысл исходного, переводимого текста. Обычно мистер Блумфилд переводил с греческого, латыни, но были у него и специальные заказы, и тогда он выполнял работу по переводу книг с шотландского, ирландского и валлийского. Не редко это были старые семейные записи, чьи-то личные дневники, в которых хранилась информация об основателях семьи. Мужчина уходил в это с головой, и несмотря на то, что он знал множество семейных тайн, никогда не рассказывал их ни Менди, ни своей жене, ни ещё кому-то другому. И в принципе он уважал частную жизнь своих клиентов, поэтому дочь не всегда имела возможность ему помочь, в противном случае ей станет известно то, что должно оставаться между мистером Блумфилд и заказчиками. Его жена же редко проявляла интерес к деятельности своего мужа, пусть и считала её высшим благодеяньем и очень гордилась огромными познаниями различных языков своего супруга. Свои дни она проводила как самая настоящая домоправительница, поэтому в доме не было экономки. Миссис Блумфилд контролировала работу прислуги, раздавала им поручения, хранила ключи от всех дверей, а также ведала всеми финансовыми вопросами. Таким образом она создавала максимально комфортные условия для жизни своего супруга, который мог позволить себе не задумываться ни о чём кроме переводов. Своей матери Менди помогала, но с меньшим энтузиазмом чем отцу, так как она понимала, что в любой момент женщина может вспомнить о том, что её дочь всё ещё не реализовала себя в этой жизни. Поэтому чаще Менди принадлежала самой себе, она занималась тем, что сама себе придумает – чтением, рисованием, шитьем или же сочинением стихов, но этим она занималась очень редко, так как считала, что рифма её совсем не складная, не текучая как река, и поэтому стихи её не имеют право на существование.

В субботу, в светлое раннее утро у подъездной аллеи обители кельтского семейства остановился экипаж, и миссис Блумфилд поспешила встретить гостей. Менди в попытках забыть события прошедшей недели, также поспешила вниз по лестнице на первый этаж, и, пробегая мимо двери в библиотеку, махнула рукой маленькой светлой фигуре, которая вышла из экипажа и моментально оказалась в объятиях матери.

Джуди вышла замуж в шестнадцать лет, как и полагается в обществе по самому настоящему расчёту, ни о какой преданной нежности в этой паре не могло идти и речи, но вне зависимости от этого, девушка могла похвастаться счастливым браком и часто была в хорошем настроении. По сравнению со своей сестрой, которая обычно присутствовала в некотором напряжении, Джуди походила на яркую звёздочку в ночном небе. А рядом с ней держался громоздкий как кухонный сервант, мрачный как дождливый день её муж – мистер О’Рейган. Учитывая, какой небольшой ростом была Менди, рядом с ним она чувствовала себя совсем маленькой и беззащитной. Мистер Ристерд О’Рейган был самым настоящим ирландцем без капли английской крови, поэтому он походил на огромного воителя в классическом чёрном костюме, из-за чего выглядел несколько комично, но посмеиваться над ним никто не смел. Одного только взгляда этих карих глаз хватало, чтобы понять, что с этим мужчиной шутки плохи, а каштановые волосы, пусть и были коротко подстрижены, отказывались послушно улечься на один бок, и выглядели так, словно мужчина только что вскочил с коня. И светлая, сияющая Джуди была его полной противоположностью. Ко всему мужчина пусть был и не значительно, но старше её. Для Менди эта разница казалась существенной лишь потому, что она считала их слишком разными. Мистеру О’Рейган было тридцать четыре года.

Двадцати четырёхлетняя женщина познала счастье материнства, когда ей едва исполнилось девятнадцать, на тот момент они были в браке уже почти полтора года. Тогда на свет появился их первенец, а теперь их было уже трое. Старший сын в голубом милом костюме, с завязанной белой лентой на шее и деревянной лошадью в руке. Средний ребёнок – трехлетняя дочь, в тяжёлом богатом платье, которая походила на куклу. И младший – полугодовалый мальчик, который изучал этот мир с рук своей матери широко раскрытыми глаза.

– Джуди! – Менди выбежала на улицу и также поспешила обнять сестру. – Как я рада через столько времени наконец-то увидеть тебя вновь! Здравствуй, малыш! – Менди не обделила вниманием и маленького мальчика на руках женщины.

– Здравствуйте, тетушка Менди, – щурящийся от яркого солнечного света подал голос старший ребёнок Джуди – Джереми.

– Здравствуй, ты уже совсем взрослый, – заметила мисс Блумфилд.

– Мне уже пять лет, – согласно кивнул мальчик, и Джуди одобрительно улыбнулась ему.