Рана на ноге кровоточила сильнее, но зато вторая рана оказалась гораздо болезненнее. Плечо было словно чужое. Руки я почти не чувствовал, она онемела, и при попытке ею пошевелить я вспоминал недобрым словом матушек сатира, дриад, колдунов и всех тех, кто вытащил меня из пещеры в это дурацкое путешествие! Интересно, как я завтра буду себя чувствовать? Мне бы отлежаться… деньков десять… или лучше двадцать. Так ведь не получится! С утра небось Гилэйн заявится, торопить начнет! Шило у него в заднице! Драконы ему, видишь ли, поперек горла встали! Тут, в лесу, под самым носом, такая дрянь живет, а он — драконы, драконы!… Сам он дракон!… Моржовый…
Скрипнула дверь, и в комнату заглянула Ларка.
— Как ты? — озабоченно спросила она.
— Не сдох еще, — сердито проворчал я. — Но дело к этому идет…
Ларка вошла в комнату и присела возле меня на кровати. В руках у нее был небольшой узелок, откуда она принялась доставать какие-то коробочки и пакетики.
— Что это? — подозрительно спросил я.
— Лекарство, — коротко ответила она.
Ларка принялась чем-то мазать и посыпать мои раны, и я с изумлением почувствовал, как боль начинает уходить. А после того как я по настоянию Ларки выпил какую-то зеленоватую мерзость, боль пропала совершенно. Я повалился на постель и закрыл глаза. Хорошо-то как! Когда не болит…
Ларка сидела рядом со мной, и я ощущал боком тепло ее бедра.
— Что это у тебя, Оке? — спросила она, прикасаясь пальцами к старому шраму.
— Это?! — Я поднял голову и посмотрел. — А!… Это в крепости Андиор. Незадолго до битвы при Андиоре. Там, в крепости, один инксиец так мечом орудовал, зараза… На лестнице стоял. Еле пробились.
— А это? — пальцы скользнули к двум небольшим отметинам на правом плече.
— Казино «Рассвет», — ответил я, снова закрывая глаза. — Пули. Автомат Калашникова. Калибр — семь, шестьдесят два…
Она не стала переспрашивать меня, хотя конечно же ничего не поняла из сказанного. Тонкие пальцы ее, слегка подрагивая, скользят по моей груди.
— Ты столько всего пережил, Оке, — шепчет Ларка, — И сегодня тоже. И все из-за меня.. Если бы не ты… Я не знаю, что бы со мной было… Я так испугалась за тебя… Если бы я смогла хоть чем-то тебя отблагодарить за это…
Ее пальцы исчезают с моей груди. Я слышу стук падающего серебряного пояса. Шуршит стягиваемая через голову туника и, мягко шелестя, падает на пол. Рядом осторожно возникает опасливо прижимающееся теплое тело. Рука нежно скользит по щеке…
— Слушай, Ларка, — медленно говорю я, не открывая глаз. — Если уж тебе так хочется потрахаться, ступай обратно на поляну. Я думаю, сатир еще там…
Тепло под боком вздрагивает и исчезает. Шорох торопливо собираемой одежды. Быстрый топот ног. Скрип двери. Громкий хлопок. Тишина. Я глубоко вздыхаю и поворачиваюсь на бок.
Ларка — отличная девчонка. Добрая, нежная, ласковая и красивая. Но не нужно ей привыкать ко мне. А уж мне к ней — и подавно не следует. Ничего хорошего из этого не получится. Ведь она когда-нибудь умрет. От старости. А я останусь. Один. Опять один…
Ненавижу хоронить свою любовь, подумал я, проваливаясь в сон…
Одно из самых неприятных ощущений, на мой взгляд, это когда не замечаешь, как промелькнула ночь. Кажется, вот только что лег спать, а уже утро. И ни фига не отдохнул, что самое обидное!
Я открываю глаза, потягиваюсь и вдруг вспоминаю о своем плече. Тут же сажусь на кровати, принимаюсь его ощупывать и разглядывать (чуть себе шею не свернул!…), но не нахожу даже следов раны. Шевелю рукой — ничего не болит! Молодец, Ларка! Настоящий доктор!
Вспоминаю о Ларке, и делается немного неловко. Зря я ее так вчера… Помягче надо было… Хотя опыт подсказывает, что, если хочешь быстро отделаться от женщины, лучше применять такую вот похабно-шоковую терапию.
Я вздыхаю и начинаю одеваться. И когда уже надеваю пояс с мечом, вдруг осознаю, что с моей одеждой что-то не так. Действительно, на ней нет ни следов крови, ни повреждений, оставленных мечом моего вчерашнего противника.
Я снова стаскиваю с себя куртку и принимаюсь ее осматривать. Куртка моя, это точно. И рукав слегка обожжен, и все прежние дырки и заплатки на своих местах. Кроме следов вчерашнего боя. М-да.. Колдунья, одним словом. Что ж, спасибо…
Дверь открывается, и в комнату заходит Ларка. Принесла завтрак. На ней опять грубая мужская одежда, делающая ее похожей на сбежавшего из дома мальчишку. Честно говоря, вчерашний наряд мне нравился гораздо больше.
Заметив, что я внимательно рассматриваю куртку, Ларка любопытствует:
— Ничего не заметно?
— Нет, — качаю я головой. — Твоя работа?
— Да, — отвечает Ларка.
Тон ее достаточно холодноват для того, чтобы я почувствовал себя виноватым перед ней.
— Ты извини, — говорю, — что я вчера так… грубо с тобой…
— Ладно уж, — вздыхает Ларка, не глядя на меня, — Я понимаю, почему ты вчера так сказал…
— Да?! — недоверчиво удивляюсь я.
— Да, — кивает Ларка. — Северный ветер… Вчера был северный ветер…
До меня начинает доходить, что означают ее слова.
— Ты же обещала! — хмурюсь я.
— Прости, — Ларка по-прежнему на меня не смотрит. — Но мне было так интересно…