Последнее плавание адмирала

Ридж выразил сочувствие, отметив, что больная мать – факт. Допив чай, он продолжил поиски исчезнувшего содержимого папки, но безуспешно. Однообразие нарушили три телефонных звонка: один от следователя, который просил Риджа зайти к нему завтра утром, второй – от мистера Дейкерса, сообщившего, что он не оставляет попыток связаться с Холландами и приедет прибывающим в восемь пятьдесят поездом, и третий, гораздо позднее – от викария.

– Я говорю из отеля «Чаринг-Кросс», – раздался четкий голос с безукоризненным произношением. – К сожалению, мне придется заночевать в Лондоне. Я перезвоню вам утром.

Ридж поблагодарил его и повесил трубку. Через пару минут он совершил обычную перепроверку: позвонил в отель «Чаринг-Кросс».

– У вас в отеле останавливался некто мистер Маунт… преподобный Филипп Маунт?

Недолгая пауза, затем:

– Да, сэр.

– Мистер Маунт сейчас в отеле?

– Я узна́ю. Подождите на линии, сэр.

Приглушенный шум, затем металлический звук приближающихся шагов и грохот поднимаемой со стола трубки.

– Алло, да? Кто это?

«Это точно он», – подумал Ридж. Вслух он сказал:

– Я тут вспомнил, что хотел кое-что у вас спросить, сэр. – После чего повторил вопрос о длине носового фалиня.

Викарий подтвердил слова Питера, Ридж поблагодарил его и повесил трубку.

– Пока все нормально. Мне не понравилось, что он внезапно уехал, но, кажется, все правда. Надеюсь, что так, ведь у него дети. Веревка – каверзный вопрос, но ошибки он не сделал.

Тем временем поезд прибыл в Уинмут по расписанию, в восемь пятьдесят вечера, и вскоре к Рэндел-Крофту подъехало такси. Ридж слышал, как оно прошуршало шинами по подъездной дорожке и остановилось. Вскоре позвонили в дверь.

– Миссис Холланд вошла бы сама, – раздраженно пробормотал инспектор. – Но нет! Дверь конечно же закрыта во избежание проникновения посторонних.

В зале раздались шаркающие шаги Эмери. Дверь кабинета отворилась, и туда впустили высокого, худого, седоволосого мужчину. Одного.

– Мистер Дейкерс? – произнес Ридж, вставая и изображая нечто среднее между приветствием и поклоном.

– Да, – ответил юрист, – а вы, полагаю, инспектор Ридж? Ну-с, инспектор, я с сожалением вынужден вам сообщить, что мне не удалось повидаться ни с мистером, ни с миссис Холланд. Они остановились в «Карлтоне», и их ждали к ужину. Я оставил миссис Холланд записку, составленную в таких выражениях, что она вряд ли не уделит ей должного внимания. Мне нет нужды повторять, насколько я потрясен и удручен всем произошедшим.

– Понимаю, сэр, – кивнул Ридж. – Могу добавить, что отсутствие мистера и миссис Холланд никоим образом не облегчает мне выполнение задачи. Кстати, сэр, в этом доме я оказался на особом положении, и поскольку адмирал мертв, а распоряжаться некому, могу ли я спросить, не выйдет ли за дозволенные рамки поинтересоваться, ужинали ли вы, прежде чем мы перейдем к делу.

– Благодарю вас, инспектор, благодарю… но мне ничего не нужно. Премного вам обязан. Мне бы хотелось как можно быстрее услышать подробности печального происшествия.

Ридж в общих чертах изложил обстоятельства смерти адмирала и отъезда его племянницы, в то время как мистер Дейкерс сопровождал это комментариями вроде «Так-так» и «Боже, Боже».

– Тогда нет никаких сомнений в том, что адмирала убили.

– Боюсь, вообще никаких, сэр.

– Он не мог наложить на себя руки и выбросить орудие в реку.

Подобная версия не приходила Риджу в голову, однако он ответил, что, судя по положению тела и сопутствующим обстоятельствам, считал это невероятным.

Мистер Дейкерс скорбно кивнул.

– Из этого я делаю вывод, – произнес он тоном человека, берущего за рога свирепого быка, – что нет… подозрений относительно моей подопечной и ее мужа?

– Я бы сказал, что пока не существует подозрений касательно некоего конкретного человека. При всех прочих равных условиях преступление, разумеется, не относится к тем, в которых мы могли бы заподозрить молодую даму. К тому же нам мало известно о мистере Холланде. Вероятно, вы нам поможете, сэр?

Мистер Дейкерс покачал головой.

– Я мало знаю о нем, кроме его имени и того факта, что он был обручен с моей подопечной.

– А помолвка произошла с одобрения адмирала?

Юрист смерил его хитрым взглядом.

– Понимаю ход ваших мыслей, инспектор. Этого следовало ожидать, и мне бесполезно пытаться скрывать факты. Так вот, насколько мне известно, хотя адмирал Пинестон и неохотно согласился на брак, он никоим образом не запрещал его.

– Ясно, сэр. Теперь о завещании Джона Мартина Фицджеральда. Я полагаю, что мистер Фицджеральд мертв, поскольку вы и покойный адмирал выступали в качестве доверенных лиц миссис Холланд. Это копия настоящего завещания, что было подтверждено в момент его смерти?

– Да. Мой друг Джон Фицджеральд был адвокатом. Он скончался в 1916 году, и это было его последнее завещание. Не могу сказать, что оно было завещанием, которое я сам бы для него составил, к тому же оно не являлось завещанием, которое он охотно бы составил для кого-либо из своих клиентов. Однако адвокаты печально известны тем, что не могут должным образом распорядиться собственным имуществом.