Последнее письмо

«Дорогая Джейн!

Тебя, должно быть, удивит, что я знаю твое имя, ведь наши ульи так далеки друг от друга. Ты помнишь позавчерашний день, когда твоя экскурсия на мобиле с гидом по Большому Центральному Космопорту задержалась из-за того, что у гида перегорели пробки? Я тот молодой человек с волосами, чей мобиль находился за твоим. Ты была немного напугана, и руководительница тебя успокаивала. Машина произнесла твое имя.

С того самого момента я не в состоянии забыть тебя. Когда я засыпаю, мне снится твое лицо, печально глядящее снизу вверх в добрые фотоэлементы руководительницы. Я не знал, как с тобой связаться, но мой дед рассказал мне, что его дед рассказывал ему, что раньше молодые люди писали, как он их называл, любовные письма молодым девушкам. Вот и я пишу тебе любовное письмо.

Я работаю в первоклассной рекламной фирме и тайком положу это любовное письмо в исходящий пакет с десятью тысячами отправлений. И буду надеяться.

Не пугайся меня, Джейн. Я не пещерный человек, если не считать волос на моей голове. Я не психически больной.

Я взволнован внутренне, но взволнован так, как это никогда не описывала мне ни одна машина. Я желаю тебе только счастья.

Искренне твой Ричард Рауэ».

Крамбайн снова плюхнулся в кресло, которое тут же самортизировало под ним, и посмотрел на Потшелтера долгим многозначительным взглядом.

— Ну, если это шифр, то, несомненно, хитроумный шифр этих изощренных поганцев. Можно подумать, что он разговаривает со своей Девушкой По Соседству.

Потшелтер живо закивал:

— Я понимаю это только так, что они планируют взорвать Большой Центральный Космопорт и всех его гидов.

— Дьявол! Кажется, я догадался! — опять вскочил Крамбайн. — Это пробное рекламное объявление Парня По Соседству — или что-то в этом духе, отпечатанное таким образом, чтобы выглядеть, как будто оно прописано от руки, что должно было привлечь внимание. И пробную копию случайно отправили по почте. А это значит, что никакого Ричарда Рауэ в действительности нет.

В это мгновение стена снова разъехалась, образовав проем, и две синих сыскных машины втолкнули в кабинет сопротивлявшегося парня. Это был стройный, довольно красивый молодой человек с густой шевелюрой, которая каким-то образом выдержала и эволюцию, и радиоактивные осадки. Его бумажную фуфайку на груди и на спине пересекала аккуратно отштампованная надпись: РИЧАРД РАУЭ.

Увидев двух мужчин, он перестал упираться и, выпрямившись, произнес:

— Я прошу прощения, господа, но эти полицейские машины наверняка допустили ошибку. Я не совершал никакого преступления.

Затем его взгляд упал на лежавший на столе Крамбайна конверт с написанным от руки адресом, и он побледнел.

Крамбайн колко рассмеялся:

— Никакого преступления! Совсем никакого. Просто использовали почту для общения. Ха!

Молодой человек снова поник.

— Простите, сэр, я виноват.

— Он говорит: виноват! Да вы понимаете, что из-за вашей ненормальной шутки уничтожено, возможно, полмиллиарда рекламных отправлений первого класса, задохнулась работа почтового отделения, парализован Нижний Манхэттен, мобилизованы резервы СБР, извлечены из нафталина две дивизии машин-солдат и передислоцирован Военный Флот Солнечной системы? О Господи, парень, зачем ты это сделал?

Ричард Рауэ, который до этого съеживался все больше, расправил плечи:

— Простите, сэр, я виноват, но я только хотел… Просто мне надо было связаться с Джейн Дау.

— С девушкой из другого улья? С девушкой, на которую вы посмотрели только потому, что у гида вдруг перегорели пробки? — Крамбайн встал и, тыча в молодого человека пальцем, рассерженно спросил: — Но, черт подери, парень, а где была твоя Девушка По Соседству?

Ричард Рауэ храбро смотрел на этот палец, из-за чего выглядел немного косоглазым.

— Они умерли, сэр, обе умерли.

— Но их должно быть по крайней мере шесть?