Последнее отступление

Перетаскав патроны, Артем лег рядом с Яшкой. Как только белые подымались, Яшка открывал огонь.

По цепи передали приказ:

— Не стрелять!

Белогвардейцы осмелели. Они делали перебежки все длиннее и вдруг поднялись, не пригибаясь, побежали вперед с криком «ура». Красногвардейцы молчали. Артем судорожно сжал винтовку. Близко! Уже можно различить лицо врагов. Сейчас стопчут, раздавят.

Хлопнул револьверный выстрел. Это сигнал. Тотчас же свинцовый ливень обрушился на белых. Одни, спотыкаясь, падали, другие перескакивали через убитых и с исступленными криками бежали навстречу своей смерти. Артем стрелял с каким-то самозабвением, лихорадочно передергивал затвор и бил, бил в серые фигурки. Под ухом татакал пулемет Яшки.

Не выдержав огня, белые остановились и сразу же покатились назад, оставляя на серой равнине серые фигурки убитых и раненых. Красногвардейцы поднялись, побежали следом за отступающими. Топот сотен ног слился с криками и выстрелами. Артем, оставив Яшку одного, бросился догонять своих.

Заскочив в село, белые опомнились, залегли за грядами огородов, за пряслами и заплотами, и там затрещали частые выстрелы. Красногвардейцы тоже залегли. Мимо Артема прополз Андраш Ронаи, потный и грязный, в одной руке он держал наган, в другой — гранату, похожую на кедровую шишку.

— За мной! За мной! — негромко повторял он.

Ползти было трудно. Мелкие камешки, сухие корни травы врезались в колени и локти сквозь одежды, кроме того, было и что-то унизительное в том, что приходится тащить ноги, распластываясь на земле, как лягушка с перебитым задом, и Артему нестерпимо хотелось вскочить, бежать к забору, за которым хлопают выстрелы, но он уже знал: если ползет мадьяр, значит, так надо.

Выстрелы за забором вдруг смолкли. Меж грядок с горохом мелькнули фигуры белых солдат. Ронаи поднялся, бросил гранату. Взрывом свалило забор, и красногвардейцы заскочили в огород, снова залегли. Теперь по ним били с крыши дома, из-за сарая. Артем лежал в ботве тыквы. По желтым цветам ползали пчелы, собирая нектар, созревающие тыквы укрывались под широкими листьями, но Артем снизу, с земли хорошо видел и маленькие, величиной с кулак, еще бледные, и крупные, с голову человека, а больше ему ничего не было видно из-за ботвы. Он сделал движение, чтобы проползти вперед, и одна из тыкв перед его носом вдруг взорвалась, брызнула в лицо белой крошкой. Еще не сообразив, что стреляют в него, он с перепугу подскочил, перебежал в картофель и упал в борозду. Осторожно раздвинув ботву, увидел за углом сарая фигуру белого солдата. Стоя, прижимая винтовку к срезам бревен, он неторопливо стрелял. «Ах ты гад!» — Артем тщательно прицелился, выстрелил. Солдат исчез за углом и больше не появлялся.

Кругом гремели выстрелы. И нельзя было понять, кто берет верх, но Артем увидел, что красногвардейцы начинают отходить, и вслед за Андрашем Ронаи выбрался из огорода. В стороне от села поднималась пыль. Там разворачивалась цепь и двигалась на правый фланг десантного отряда: к белым шло подкрепление. Красногвардейцы, отбивая атаки, начали отходить.

У леса белые прекратили преследование. Отряд возвращался к Байкалу по той же дороге, среди угрюмого леса.

До берега оставалось версты три, когда навстречу прискакал связной. Он принес весть, что белые обошли отряд, выбили из села наших. Сейчас бой идет у лодок.

Отряд свернул с дороги и по топкому болоту, в обход села, двинулся на выручку своим. Издали услышали частую стрельбу, взрывы гранат.

Кучка бойцов в деревне еще держалась. Их прижали к самому берегу, окружили с трех сторон и стреляли, не давая подняться. В то же время другая группа белогвардейцев на рыбачьих лодках подошла к «Ангаре» и взяла ледокол штурмом.

Десантники прямо с марша пошли в атаку на белых, окруживших красногвардейцев у лодок. Разметали их и, не теряя времени, спустили лодку на воду, поплыли к ледоколу. Белогвардейцы бросили ледокол и бежали. Они не оставили на «Ангаре» ни одного живого человека. Сняли с орудий замки и побросали за борт. А может, это сделали и сами защитники ледокола, когда увидели, что поражение неминуемо. Они же взорвали котлы ледокола. «Ангара» вышла из строя.

Командиры решили дождаться темноты и всем на лодках и шлюпках уйти к своим. Но вскоре к берегу подошли главные силы белых, подвезли пушки и начали обстреливать беззащитную «Ангару». Снаряды рвались на ледоколе, разбивая в щепы шлюпки, сметая палубные надстройки. Стало ясно, что до вечера не продержаться. Командир десантного отряда привязал на шест белую простыню, укрепил ее на носу «Ангары», а сам выстрелил себе в рот.

Белые послали на ледокол офицера с десятью солдатами. Он принял от красногвардейцев оружие, пообещал, что им будет сохранена жизнь, и дал сигнал на берег. К ледоколу подошло пять лодок с солдатами и офицерами. Красногвардейцев связали и загнали в трюм.

В трюме было темно, жарко, душно, одуряюще пахло гнилой рыбой, плесенью. Красногвардейцы, подавленные тем, что случилось, молчали. Рядом с Артемом вздыхал и охал Яшка.

— Яша, ты ранен? — прошептал Артем.

— Нет. Я связан крепко.