Последнее искушение. Эпилог

— Все равно, теперь уже поздно. Даже если бы захотел, я не смогу помочь тебе, Даша. Какие-то негодяи ограбили мой концерн, переведя все деньги с банковских депозитов на счета подставных фирм в оффшорах.

Петр тяжело вздохнул и честно признался:

— Найти преступников и вернуть деньги — большая волынка, если вообще это возможно. Считай, что я все потерял. Мы все потеряли, — мрачно поправился он и понурясь добавил: — Прости меня, если можешь!

Удар был таким неожиданным и сильным, что Даша смешалась, и в кухне повисла тяжелая тишина. Первым нарушил молчание Петр:

— Вот видишь, спорить нам не о чем. Фирму тебе придется продать — так же, как и мне — все свои акции. Не то нам не на что будет жить.

Но Даша уже пришла в себя и с ним не согласилась.

— Положение, конечно, тяжелое, и ты, Петя, поступай, как знаешь. Главное — не падай духом! Но я свою фирму никому не отдам! Тебя это все равно не выручит, а я без нее не буду знать, что делать.

— Опять ты за свое, как же ты упряма! — досадливо покривился Петр. — Я же сказал: чтобы исправить положение, придется мобилизовать все наши ресурсы! Мы все продадим, что можно. Твоя фирма — чепуха по сравнению с «Алтайским самородком»! Или ты не хочешь, чтобы наш сын окончил престижный колледж за границей?

Все же он плохо знал свою жену. Даша поднялась и решительно заявила:

— Да, мне всего хочется. Но в первую очередь — семейного счастья. А так, как ты повел себя, оно невозможно!

Она задохнулась от волнения и, успокоив дыхание, добавила:

— Твои неприятности ни при чем. И без твоего концерна мы могли бы быть счастливы — нас бы и моя «чепуха» прокормила. Но ты сам все портишь!

Высказав это залпом, Даша удалилась в детскую к сыну, а Петр еще долго сидел на кухне в полной растерянности — чувствуя, как почва уходит из-под его ног, и не зная, что делать.

* * *

Как всегда заехав утром за шефом, Голенко со злорадным удовлетворением отметил, что тот сегодня особенно мрачен и молчалив. «“Процесс пошел”, и он уже знает, что его бабки тю-тю, — мысленно посмеялся он над бедой своего друга детства. — Так ли еще скиснешь, когда потеряешь все!» — про себя восторжествовал он, но вслух лицемерно посочувствовал:

— Что, Петя, такой мрачный? Жена не дала? — грубовато отпустил он плоскую шуточку и, видя как гневно вскинул на него глаза шеф, сразу извинился: — Ой, прости, Христа ради, это я по простоте — чтобы отвлечь от черных мыслей...

Он выждал еще немного и вновь, придав голосу задушевный тон, спросил:

— А все-таки, Петя, чего на тебя жена серчает? Такую кралю обидеть — грех! Это правда, что она победила на конкурсе «Мисс Россия»?

Петр промолчал, но спустя пару минут все же ответил:

— Все правда! И то, что на конкурсе красоты Даша побеждала, и то, что на меня сейчас сердится.

— Да если б меня любила такая красуля, я бы ее на руках носил, а ты обижаешь! — с фальшивым жаром воскликнул Голенко. — Нехорошо, старик, поступаешь!

— Конечно нехорошо, но что поделаешь! У нее прогорела фирма, а я дать денег — чтоб погасила долги — сейчас не могу, — хмуро объяснил ему Петр. — У нас самих с финансами хреново.

— Нет, не понимаю тебя! Я бы все спустил, а ей помог! — осуждающе бросил Дмитрий и умолк, так как они въехали в плотный поток, и ему пришлось все внимание уделить дороге. Больше, до конца дня, он этого вопроса не касался, но зато, когда привез шефа домой и внес вслед за ним большой пакет с сувенирами, подаренными одним из партнеров главе концерна, вручая его хозяйке, негромко сказал:

— Вы, Дашенька, простите меня за нескромность, но я хочу сделать вам одно предложение. Думаю, оно будет кстати!

Даша изумленно на него посмотрела, но Голенко скромно потупил глаза и так же тихо добавил:

— Выйдите меня проводить, и я быстро его выскажу — пока Петя моется в ванной и нас не слышит.

Уверенный, что заинтриговал ее, он вышел в прихожую, и Даша, сама удивляясь почему это делает, последовала за ним. А Дмитрий, надевая куртку и понизив голос, с заговорщицким видом сказал:

— Я узнал, что вам срочно нужны деньги. Много денег. У меня самого, понятно, нет, но для вас — расшибусь, а достану! Не сомневайтесь!

И видя, как у нее сразу порозовели щеки и радостно расширились глаза, косясь на коридор, ведущий в ванную, торопливо добавил:

— Дело верное, без процентов, но потребуется залог: какое-нибудь ценное имущество. Подумайте и тогда мне скажете!

Даша молча кивнула в знак согласия, и Голенко, выходя, довольно подумал: «Ну что, друг Петька, я тебя и тут обскакал! Вот-вот получу свою долю и отвалю ей твои же бабки. Думаю, получу за них немало! А может, удастся и «натурой», — от такой перспективы его даже в жар бросило. — А что? Вот было бы фартово! О такой ведь я даже и не мечтал!»

* * *