После измены

Я – не «проехала».

Мама права – в конфликте всегда виноваты двое. Сначала я возмущалась – какая чушь! Я хорошая и верная жена. Я друг и никогда не предам ни его, ни интересы семьи. В моем доме чисто и всегда есть обед. Мой ребенок хорошо образован, и я никогда не манкировала материнскими обязанностями. Я – честная, верная и хорошая жена. За что же со мною так обошлись? И нечего искать причину во мне! Нечего искать оправдание своим сексуальным фантазиям!

Нет. Все – не совсем так. И даже вовсе не так, если призадуматься.

Так в чем мои «великие» заслуги? В том, что гладила сорочки и варила борщи? Полноте! Все женщины делают это. В том, что была ему верна? А положа руку на сердце, были ли у меня соблазны сделать наоборот? Искушали ли меня? Попадались ли на моем жизненном пути мужчины, упорно стремившиеся уложить меня в постель?

Нет. Не было. Открою страшную тайну – не было ни одного. Меня не пытались соблазнять и искушать. Хотя я далеко не уродина. У меня неплохая фигура и правильное лицо. Большие глаза и густые волосы. И все же… Наверное, чего-то во мне не хватает. Определенно! Я никогда не привлекала пристальное внимание сильного пола. Ко мне все относились со сдержанной симпатией. Никогда, никогда я не ловила на себе взгляд, полный страсти и откровенного желания. Даже в далекой молодости.

Что-то во мне не так. Нет какого-то манка, изюминки, перца. Я не умею кокетничать и соблазнять. Я банальна и примитивна, как зубная щетка и бутерброд с сыром на завтрак. Я пресна, как церковная просфора.

Я не сделала карьеры, хотя была довольно способна и подавала надежды. Я не из отменных кулинарок, творящих на кухне чудеса. Я не патологическая чистюля и не складываю носки по цвету.

Я не горячая и не сумасшедшая мать. Я занималась ребенком, да, безусловно. Но жизнь ему точно под ноги не бросила!

Я даже не чеховская Душечка, живущая только жизнью собственного мужа.

Я сама по себе. В своем мире, в своих мыслях. В каких? Мне и самой интересно. Точнее, в мирке и в мыслишках. Никакой глобальности, никакого объема.

Одна сплошная и беспочвенная гордыня.

Среднестатистическая женщина, заурядная и обыденная.

Ничего такого во мне нет – абсолютно. Даже странно, ей-богу, как он продержался так долго! Гораздо раньше его могло занести, гораздо раньше. Гораздо раньше он мог попасть под «трамвай желаний» и поддаться на зов любви.

Я ничем и никогда его не удивляла. Я не умею делать сюрпризы и более чем спокойно на них реагирую. Вот в чем моя основная ошибка. Ну, катится и катится. Идет, ползет – и ладно. Надеюсь на «авось» и «как-нибудь».

Так в чем же его вина? В том, что ему захотелось праздника? Новых, ярких впечатлений и ощущений? В том, что он обратил внимание на женщину более свежую, молодую и яркую? Что у него появилась потребность пережить, освежить, впечатлиться?

Даже жаль его, бедного, – не сложилось! А сколько его собратьев начинают жить заново, с нуля? Рожают новеньких деток, строят новое гнездо.

Правда, за чей счет… Что там с их «бывшими» в тот момент, когда они проходят, пролетают и проплывают по новым жизненным рекам и коридорам…

Но это уже никого не волнует.

Правда, не все на это решаются, не все. Не все такие отчаянные храбрецы. Как говорил драматург Володин: «Ну как я уйду? Это и выговорить невозможно!»

Правда, кто-то собирает чемодан молча, без объяснений. Ну, у кого на что хватает духа…

У всех разная степень ответственности и нравственности. И разве нравственней и ответственнее те, кто и вовсе не уходит? Кто продолжает делить свою жизнь на двух женщин, на две семьи? Кто мучается сам – не жалко – и мучает еще как минимум двоих?

Сходит спесь, сходит. Набираюсь ума, набираюсь. Гордыня моя, огромное и бескрайнее облако, скукоживается, тает, сдувается.

Взгляд на себя со стороны – вот как это называется.

Тоже, между прочим, подвиг. Особенно на фоне свеженьких оскорблений и обид.

Ну, ну. Посмотрим. что будет дальше. Посмотрим, как ты поведешь себя, милая моя, несчастная.

Но точно прогресс. Радоваться? Не получается. Как-то еще грустнее в связи с переменой концепции. Увы!

Я неисправима в своем «оптимизме».

Господи, помоги!

* * *

– Ты с ним спишь? – Это мама. Вполне в ее духе.

Я поперхнулась и промолчала.

– Ну, в принципе, я так и думала. – Она тяжело вздохнула. Очень тяжело. И на этот раз я ее разочаровала. Она зловеще усмехнулась: – Боишься осквернить свое юное и непорочное тело?

Я не поддалась на провокацию, ответила серьезно и как есть:

– Нет. Просто – боюсь.

Мама задумалась.

– А ты с закрытыми глазами. Как в омут, – осторожно посоветовала она.

– Я высоты боюсь. И воды остерегаюсь. И вообще, «как в омут» – это не для меня. Не мой стиль, так сказать.

– Что делать? – Мама стала явно доброжелательнее. – Это как работа, как поступок, если хочешь. Во благо и во спасение, так сказать.

– Во чье благо и чье спасение? – задала я дурацкий вопрос. От смущения, если по-честному.

– Твое, глупая! – возмутилась мама.

Я снова ее расстроила.

Мама положила трубку первая. Через пару минут раздался звонок.