После Исхода

Сторру было реально пофиг. Он бы и не стрелял вовсе, если бы ладони не начинало сверлить уколами тока через тридцать секунд после включения боевого режима. Хочешь — не хочешь, а стрелять начнешь. Тебя ведь нет. Ни воли, ни личности… Всего лишь одно из устройств в сложной начинке механизированной боевой единицы.

После полугода заключения, Рикк, повинуясь скорее злости, которая распирала душу изнутри мегатонной обидой, нежели инстинкту самосохранения — принялся писать музыкальные миксовки через блок интершумового интерфейса.

Чтоб наиграть нечто современное — битности маловато. Шесть пулеметов одного калибра, два другого, лазер, прикольно ухающий, но энергозатратный; бластоид тоже просто так не применишь, ну, много по-крайней мере; две ультрарегенные пушки — эти пожалуйста, приветствуется; ракеты — только по делу, кретинизм тратить попусту, их мало, они нужней всего в бою; пару минометов да жужжание платформы. Вполне можно состряпать такой себе классический микс в стиле электротехно, драм, грандж или соул.

Потом обрабатывать придется много, но аудио-блок хоть реже виснет — за звуковую систему отвечает отдельный компьютер. Максимум — связи лишишься секунд на тридцать… Ну, минуту, ладно…

— Первый, бочку добавь, вообще красота будет… — прочеканил голосом Сахи шлемофон.

— Ага, за развалины турель не достает… — Скалы молчат, словно рыбы.

Миномет вжикнул, выходя из гнезда. В створе боевого экрана появилось оранжевое пятно, которое заскользило по земле в районе цели, повинуясь цепким пальцам пилота. Четырех хватит, а потом порежу и замиксую.

Гуп, гуп, кумулятивные мины покинули дом, гуп, гуп, низким басом. На двухсотметровом удалении наверняка оценили. Там поднялось облако пыли, с расходящимися в разные стороны протуберанцами и раздался душераздирающий вопль, слышимый даже сюда. Ты смотри, не сменили позицию… дурье…

И сам не рад, но нас не спрашивают.

— Усе, кажись… — второй запарковал пулеметы.

Сторр просканировал тепловым сенсором район попадания. Разорванные гермокостюмы погибших рассыпались на экране бисером тускнеющих точек.

— Оператор, если вам интересно, уничтожили отряд живой силы до взвода… — Ведущий едва сдерживал язвительные нотки.

— Пятнадцать-один, поняла… А откуда они взялись?

Мля-я-я-ять… Баба…

Ну, почему нас… Да что ж за непруха такая. От одного урода переставили, тот хоть оперировал боль-мень, правда, сцука, все время вперед выводил, карьерист хренов… И на тебе, поставили бабе… Едрить, откуда они взялись, на тактический экран посматривать нужно, хотя бы иногда, и никто ниоткуда браться не будет.

— Слышь, красавица, тебе игрушки, а мы тут живые. Хорошо, бластоида мобильного у них не было… А кабы был? Мы же в походном порядке шли, в режиме спокойной обстановки. Нас размажут по бутерброду, пока ты в клавишах будешь путаться…

— Ребята, простите, я первый раз на войне…

Сторр зажмурился. Молчала бы уже, коза… На фронте она… Кофе принес кавалер какой-нибудь с цветуечками? Чтобы фронтовать было приятнее…

— Слышь, вояка, еще раз нас так напорешь и я рапорт пишу.

— Я буду стараться, честно-честно…

Молодняк, гы… Ну, кто бы еще перед штрафником стал оправдываться. Обстановка требовала и конец связи. А тут нет — в голосе испуг и переживание…

Интересно, она красивая?

— Ладно, подруга, не нервуй. Там пехота была. Ты просто — внимательней, мы очень хотим вернуться на базу.

— Поняла… Конец связи…

Первый защелкал по клавишам, паркуя турели и миномет. Что там, с мегахитом… Слушаем…

В ушах затарахтел ритмичный трескот в четыре голоса, который завершился низкой бочкой. Нормально, можно сводить…

— Рикк, мне нравится… Сведешь когда — маякни, я заценю.

— Заметано, второй. Ты не зевай, давай, слышал, кто нас ведет?.. Конец связи…

А до конца боевого цикла десять дней. Если все будет хорошо. А будет, куда оно денется. И десятидневный отдых.

Харчи нормальные, а не боевая питательная смесь с привкусом какого-то говна через трубочку. Человеческий душ. Водомассажная обработка в кабине боеда раз в сутки — вещь необходимая, но с нормальным душем ни в какое сравнение не идет.

Батальон вернется по выполнении миссии. Не весь… С каждым месяцем стычки с экспедициями республиканцев принимают все более острую форму.

Поначалу, когда Лабиринт Копей только начали колонизировать, для обозначения факта, что пласт захвачен — достаточно было дать предупредительный залп перед опоздавшими республиканцами. Или наоборот — самим убираться подальше, если боеды противника первыми застолбили драгоценный кусок перистальтической скалы и шмалят перед твоим носом.

Теперь же, чуть ли не через день — бой с применением боедов и самоходной артиллерии. Силами до батальона.

Натуральная война.

О которой не догадывается ни один человек большого мира — ни конфедерат, ни житель свободной республики, разве что земляне — те везде суют свой длинный нос.