После его банана (ЛП)

— Чему ты улыбаешься? — спросила Рей. Она шла позади меня, прижимая свои маленькие ручки к моим глазам. Она дошла до того, что завязала мне глаза на заднем сиденье Uber и дала водителю особые указания не говорить, куда мы едем.

Сейчас мы куда-то шли, и я понятия не имел, где мы могли быть. Насколько я знал, мы могли бы целый час ездить кругами и закончить там, откуда начали.

— У мужчины должны быть свои секреты.

По крайней мере, я мог сказать, что мы все еще в городе. С открытыми глазами это было не сразу заметно, но небоскребы каким-то образом приглушали звук и в то же время усиливали его. Звуки улицы мгновенно стихли, и я решил, что мы, должно быть, вошли внутрь. Она провела меня через несколько поворотов, а затем остановилась.

Она убрала руки и ждала, выжидающе глядя на меня.

Мы находились на большой профессиональной кухне, похожей на ту, которую я ожидал бы увидеть в задней части пятизвездочного ресторана.

Я нахмурился, не желая слишком волноваться до того, как пойму, на что смотрю.

— Что это, собственно, такое?

— Первая часть моего грандиозного извинения?

— Прекрати это. — Я обхватил ее сзади за шею и поцеловал. — Я же сказал тебе, что все забыто. Ты прощена.

— Если бы ты думал, что облажался, разве ты не продолжал бы пытаться все исправить, даже если бы я сказала тебе остановиться?

Вздохнув, я кивнул.

— Думаю, я бы так и сделал. Но что именно мы здесь делаем, и как тебе это удалось?

— У твоей тети Хейли есть очень полезные связи в кулинарном мире. И мы собираемся получить персональный урок от всемирно известного шеф-повара суши. О, и мы сможем съесть то, что приготовим, когда все закончится.

Все, что я мог сделать, это смотреть в недоумении. Как только я преодолел ослепляющее волнение от получения персонального урока кулинарии от профессионала, я не мог перестать думать о том, как приятно, когда кто-то делает такой жест ради меня. Она не просто надрывала свою задницу, чтобы это произошло… Рей показала, как сильно она меня понимает.

Я схватил ее за задницу и поднял на ближайшую столешницу.

— Как ты думаешь, сколько у нас времени?

— Правило номер один, — сказал мужчина лет шестидесяти, медленно вошедший в комнату. — Поддерживайте чистоту рабочей поверхности.

Я посмотрел на мужчину, который явно был шеф-поваром.

— Я могу заверить вас, что ее задница безупречна. Я только что вылизал ее дочиста перед тем, как мы кончили.

Рэй покраснела и соскользнула со столешницы, сдерживая улыбку, как школьница. Я украдкой просунул руку ей за спину и снова обхватил ее попку, потому что я еще не закончил наслаждаться ею.

Шеф-повар был одет в черное, как какой-нибудь кулинарный ниндзя. Когда он снял свой пояс с ножами и разложил его перед собой, это только усилило образ. Он подошел ко мне, не сводя с меня глаз, и сильно ударил меня по голове раскрытой ладонью.

Я отпрянул в сторону, недоверчиво уставившись на него.

— Что за черт…

— Уважение! — рявкнул он. — Правило номер один на кухне.

Я выпрямился, потирая больное место на затылке, в то время как Рэй старалась не рассмеяться.

Он даже не остановился, чтобы сообщить нам свое имя, где он готовил, или что-нибудь отдаленно личное. Через несколько секунд он заставил нас мыть рис. Я думал, что знаю больше среднего о приготовлении риса для суши, но быстро стало очевидно, что я ни черта не смыслю. Я также узнал, что было своего рода великим святотатством поливать Рей рисовой водой, в то время как мы должны были промывать и сливать воду в пятидесятый раз.

Мы разделали гигантского тунца — от очистки чешуи и обвалки до нарезки самых нежных кусочков для нашего блюда. Мы даже закоптили маленькие кусочки кальмаров на причудливой маленькой дровяной плите, которую шеф-повар устроил в углу своей кухни. Мы готовили, обжаривали, пассеровали и запекали рыбу за рыбой, пробуя на ходу.

Наконец, когда мы приготовили последнее блюдо, которое представляло собой шоколадный торт, пропитанный разбавленным апельсиновым соком и бренди, нас оставили одних, чтобы мы вместе съели его на кухне.

Когда шеф-повар закончил, он почистил свои ножи, высушил их и снова убрал в свой маленький набор инструментов. Он обернул их вокруг талии, едва заметно кивнул нам и ушел, не сказав больше ни слова.

Рей посмотрела на меня, приподняв брови и нервно улыбнувшись.

— Это было слишком странно, чтобы быть потрясающим?

— Ты шутишь? — Я притянул ее к себе и поцеловал. Я ощущал сладкую остроту апельсина и привкус бренди на ее губах. — Если не считать того факта, что он, черт возьми, дал мне подзатыльник, этого было достаточно, чтобы ты извинилась сверх меры. Ты знаешь, что это значит? Это значит, что теперь я тот, кто должен тебе какой-нибудь милый, заботливый жест.

Она рассмеялась.

— Нет. Не значит. В любом случае, это была всего лишь первая фаза. Если ты попытаешься изобразить из себя романтика посреди всего этого, ты можешь сбить меня с ритма.

Я подцепил десерт на вилку и поднес к ее губам, наблюдая, как она ест его и удовлетворенно стонет от вкуса. Затем я намазал немного глазури на палец и заставил ее дочиста слизать ее. Рей покраснела, затем подчинилась.