После

— Проведи к госпоже.

— Госпожа спит.

— Тем лучше.

Не смея ослушаться высокого господина, рыжая девочка закрыла за ним дверь, впустив его в темноту дома, и далее провела через залы среди колонн к покоям.

— Благодарю, можешь идти.

Девочка послушно удалилась.

"Грёзы ведь тем прекрасны, что в них все так легко."

Раскрыл двери.

Внутри уже ждал взгляд замученных глаз, приглашающих к обоюдной блаженной тоске.

"Взгляды твои не врут, Психея."

_____

— Стратоник!

Раздался далеко в коридоре весёлый голос Элоя.

После ужина ещё долго бродил Стратоник по внутренним переходам цитадели. Цитадель была огромна. Выше от срединных уровней, где располагались покои пленника, другие этажи были украшены лучше, а коридоры в них были более извилистыми, комнаты там имели ломанные стены и разные фигуры в плане, кругом там возвышались статичные статуи богов с головами быков, козлов и орлов, символизирующие в том числе вечность загробной жизни.

Стратоник стал проводить много времени, разглядывая эти скульптуры и другие украшения. Он заглядывал в глаза из черного мрамора с серебряными веками и разглядывал в них сотворение миров, кары народов, и грустящую волю бога, которая свешивалась властной рукой когда-то с подлокотника трона, перед коим опустевший тронный чертог, а за окнами первозданный мир. Честь и слава этим временам, когда эти боги возможно жили, и могучие герои ходили по земле, прославляя их.

"Боги жили… Восхитительно. Они жили здесь. Возможно, эта цитадель построена на основании их дворца."

— Стратоник! — крикнул Элой, совсем близко.

— Элой? — человек развернулся.

В этот момент демон, как скоморох сделал колесо и встал, широко расставив ноги, гордо уперев руки в боки.

— Ты как шут, — сухо сказал Стратоник.

— Да! — Элой не только не обиделся, но рассмеялся.

— Что же интересного ты захотел поведать мне?

— Хотел показать тебе одно место.

— Я вижу, Элой, в твоих глазах, что ты хочешь ошарашить меня самой черной мерзостью.

— Да! — крикнул Элой и вновь взорвался самым добродушным и радостным смехом.

"Демоны… Вы ошметки действительного величия тёмных богов великой древности."

— Посмотри на это, — сказал Стратоник.

— Статуя господина, — с выражением почтения на лице Элой встал ровно и обратил внимание к статуе.

— Вы называете его господином? — изумился человек.

— Наш древний владыка. Когда-то давно, когда мы были людьми, мы поклонялись ему, наш культ был малочисленным. Но наше учением сделало нас теми, кто был избран.

— Кем избран?

— Спроси у Люция.

— Я спрошу у него, Элой, это важно.

— Пойдем сейчас, — демон продолжил отвлекать от темы.

— Куда же?

— Иди со мной, сюда. Мы спустимся на нижние уровни.

Двое пошли, прокладывая путь светильниками. Мимо изредка молча проходили прислужники, где-то пробегал поджарый остроухий пёс, сверкая глазами из черноты.

— Стратоник, ты ничего не заметил в нашем поведении?

— Наблюдаю легкость. Причина тому ваше наступление. Многократные победы делают вас расслабленными, что-то сверкающее они привнесли в вашу манеру держаться, широту и снисхождение.

— Это… это не все. Я говорю… о чем-то более поверхностном и вместе с тем более глубоком.

— О чем же?

Беседующие прошли мимо огромной скульптуры ангела, разрывающего пасть льва, подножие и некоторые черты пали под играющий свет, остальное осталось величественно сокрыто в почтенной тьме высоты.

— Стратоник… — демон замолчал и поник.

— Элой? — человек повернул к нему голову и дотронулся рукой до плеча.

Демон не отреагировал, продолжая выдерживать ведомую ему одному паузу.

— Мы умираем, Стратоник.

Человек задумался, не давая лицу явить злорадство.

"Жаль, что так медленно, жаль, что вы так не скоро умираете, а это было бы кстати. Но в чем суть это процесса, быть может я помогу вам его ускорить?"

— Вам ведома смерть?

— Это не телесная смерть… — голос Элоя стал грустным, — мы умираем душой.

— Но в последней беседе Люций показался мне таким оживленным.

— Он единственный из нас, кто ещё сопротивляется.

— Но я видел многих, там в горах. Видел веселье в их глазах, радость в лицах, слышал смех.

— Я отведу тебя к ним снова. Ты увидишь.

— От чего же это происходит?

— Если бы я знал наверняка, то пресек бы болезнь в её корне. Но корень мне не ведом.

— Неужели вас губят страдания? Или вам настолько скучно от вашей победы?

— Не злорадствуй, Стратоник.

— Я лишь подыгрываю тебе в твоей же злобной шутке.

— К сожалению это не шутка.

Двое остановились.

— Элой, я не вижу, чтобы вы умирали, — в голосе Стратоника появилась грозность, он уперся взглядом в Элоя — Не вижу, чтобы вы хоть малость ослабляли хватку. Ваши силы штурмуют наш последний город, уже превращенный в развалины. Мои сограждане кладут жизни там, сотни жизней каждый день, даже сейчас, пока мы ведем эту беседу, пытаясь отстоять последние груды камней. Нет. Элой, вы не мертвы.

— Да. Орда наступает постоянно. Армия есть машина. Мы запустили её, и она сломала весь этот мир… она будет двигаться дальше, а мы… ты увидишь однажды, как мы повиснем на ней, как наши тела повиснут на ней…

— Буду ли я печалиться об этом, Элой?