Послание Геркулеса

- Нет, Гарри, серьезно, почему бы тебе не запереть двери и не смотаться?

Ему послышалась приглашающая интонация, но сейчас он не доверял своей беспристрастности там, где дело касалось Джулии.

- Джулия, - ответил он, - я думаю, что это надо отпраздновать. А мне надо с кем-нибудь поговорить. Не хочешь со мной выпить? Строго… по-дружески.

Никак не находилось нужное слово.

- Гарри, я бы с удовольствием, нет, в самом деле… - В ее голосе звучало сомнение, и Гарри понял: она хочет, чтобы он повторил приглашение. Но видит Бог, он меньше всего хотел выставлять себя просителем.

- Я не подбиваю клинья, - сказал он наконец. Дыхание у него перехватывало. - Жуть сколько всякого происходит…

Она рассмеялась - глубокий, красивый звук, который он так хорошо помнил с лучших дней.

- О'кей, - сказала она. - Одноразовое мероприятие. Куда поедем?

А действительно, куда? Она, наверное, говорила о ресторане, но Гарри надеялся на большее. И все же отель не подойдет - слишком очевидно. Нужна романтика, а не соблазнение.

- Предоставь это мне, - сказал он уверенно. - Я за тобой через час заеду.

С Уиллером связаться было непросто - очевидно, священник тоже был захлестнут волной телефонных звонков. В конце концов пришлось позвонить общему приятелю и попросить его зайти к Уиллеру. Когда норбертинец перезвонил, Гарри объяснил, чего он хочет.

- Постарайся не занимать телефон, - сказал Уиллер. - Я тебе перезвоню, как только организую - это займет пару минут. Я дам тебе один звонок и тут же позвоню опять.

Гарри за это время решил принять душ и переодеться. Телефон несколько раз звонил, но Гарри не снимал трубку, пока не дождался условленного сигнала Уиллера.

-  Все о'кей, - сообщил священник. - За гостевым домом две водосточные трубы, ключи будут оставлены за той, что с юга. Полотенца и все прочее берите свои. Завтрак будет в холодильнике.

- Пит, я у тебя в долгу.

- Это точно. Удачи.

Гарри нарочно опоздал на несколько минут. Ему открыла Эллен, спросила, как он поживает, и сообщила, что она рада его видеть. Ее голос и настроение говорили, что она тоже многого ждет от этого вечера.

Джулия вышла в холл в белом и зеленом. Каблуки поднимали ее до шести футов трех дюймов. Часто она шутила, что вышла за Гарри, потому что ни с кем другим не может одеться как следует.

Сейчас, удрученная нерешительностью и сожалениями, она смотрелась невероятно прекрасной. Губы Джулии чуть сжались от неловкости, но тут же она широко улыбнулась.

- Гарри, привет!

По дороге разговор пошел свободно, как у двух старых друзей, встретившихся с общими трудностями. Аура напряжения и злости, отравлявшая последний месяц, растаяла. Но Гарри знал, что она вернется, как только кончится эта интерлюдия.

- У Эллен жить неплохо, - сказала Джулия. - Но я бы предпочла быть сама по себе.

- Я почти все время ночую в офисе, - сознался Гарри.

- Есть вещи, которые не меняются.

- Я там не так часто ночевал, - обиделся он.

- Ладно, - ответила Джулия. - Давай не будем сегодня начинать.

Шоссе вело на восток, к Аннаполису. Гарри свернул к югу по дороге № 2 и спросил, не хочет ли Джулия поесть в «Анкоридже». Они там бывали, но это было очень давно.

- Да, вполне, - согласилась она.

Это было тихое приятное место возле Уэйнсвиля. Через несколько минут Гарри к нему подъехал, они с Джулией вышли на гравий стоянки, вошли внутрь и сели за стол у дальней стены.

Выпивка помогла согреться.

- Тебя теперь должен ждать карьерный взлет, Гарри, - сказала Джулия. - Ты был рядом с Харли.

- Вряд ли президент вообще знает, кто я такой. Меня должны были представить вместе с администратором НАСА и Эдом, но что-то случилось. Либо Харли забыл, как меня зовут, либо решил, что троих многовато. Трудно сказать. Но мне, во всяком случае, вреда не будет. Я только боюсь, что кто-нибудь предложит альтернативное объяснение сигнала. В этом случае я окажусь в числе людей, которые заставили президента выглядеть дураком.

- Он при любом раскладе будет весь в белом, - возразила Джулия. - Он постарался не оставить сомнений, что сообщает лишь то, что вы ему дали.

Заехать в «Анкоридж» оказалось удачной мыслью. Помимо того что тут шла дорога на Бэзил-Пойнт, здесь еще играл задумчивый пианист и горели дымными шарами черничные свечи.

Эд Гамбини остановился в «Хейтсвиль Рамада» под вымышленным именем. Мотели он терпеть не мог, потому что там не бывает ламп для чтения и никогда не дают достаточно подушек, а если попросить, смотрят на тебя с непередаваемым возмущением. Так что сейчас он лежал на кровати, умостив кое-как имеющиеся подушки и свернув верхнюю вдвое, и смотрел спецвыпуск новостей. Все главные каналы передавали одно и то же, и он щелкал пультом, переходя с одной программы на другую. В общем, говорили разумно. Факты поняли правильно, и вопросы задавались приемлемые. Все насквозь видели усилия администрации притвориться, что вопрос исчерпан, и сам он тоже выглядел вполне прилично.