Посланец

— Рабов в городе нет ни одного, — уже спокойнее стала рассказывать надсмотрщица. — Вместо них работают слуги жуков. Вначале, говорят, они хотели торговать какими-то своими поделками, но по сравнению с вещами пришельцев их изделия оказались такими некрасивыми, что никто ничего не брал. Договора с жуками пришельцы заключать не стали, кормить тоже отказались. Чтобы кормиться, бомбардиры поначалу стали продавать жен своих слуг, а сейчас посылают самих слуг работать.

При этом известии Найл испытал было мстительное удовольствие, но в следующее мгновение ему стало стыдно, и он перевел разговор на другое:

— Тебя никто ни о чем не спрашивал?

— Нет. Только обрадовались, что я соль привезла. Одну котомку я отдала сразу, в обмен на обувь и туники, потом искала ножи и наконечники для копий.

— Ну и как?

— За каждый большой нож у меня попросили две котомки соли, а за большой наконечник для копья — четыре.

— Вот это да! — охнул Найл. — Так дорого?

— Так, наверное, и должно быть, — заметил Симеон. — Нам ведь раньше смертоносцы давали все просто так, а что это, откуда, мы и не знали. Теперь знаем.

— Значит, ты ничего не выменяла? — повернулся к Райе правитель.

— Я попросила маленьких ножиков, но много. Почти половина котомки получилась.

— Молодчина! — обрадовался Найл. — А копья мы сами наделаем.

— И еще, — приободрилась надсмотрщица и достала маленькую деревянную коробочку.

— А что это? — спросил Симеон.

— Это принцесса просила.

— Я? — удивилась Мерлью, которая скромно стояла в общей толпе.

Райя подошла к ней и подала коробочку. Девушка открыла, с любопытством взглянула на розовую тряпочку, потянула — и ахнула. В воздухе возникло до эфемерности легкое розовое с бирюзовой вышивкой платье из тончайшего паучьего шелка.

— Райя, — выдохнула принцесса, — ты мне теперь сестра навек. Клянусь!

Мерлью быстро ушла, а надсмотрщице все продолжали и продолжали задавать вопросы. Хозяйка оазиса вспомнила, что перед городом охрана: паук-смертоносец и два-три человека на незнакомых оседланных насекомых. Вспомнила про странные вещицы, очень тонкие и красивые, назначения которых она не знала. Вспомнила, что окрестные поля и сады теперь считаются чьей-то собственностью, но работают там все те же слуги смертоносцев; что откуда-то с севера приезжают мастеровые люди и потихоньку обживают и ремонтируют дома. Мелких деталей всплывало в памяти без счета.

Вот тут Найл и понял, в чем заключалось истинное мастерство «переводчика» Тройлека: не зная, о чем спрашивать, паук рассказывал истории о себе, «ловил» вспыхивающие в мозгу пленного ассоциации.

С Райей все было намного проще: ее спрашивали, она отвечала, а в открытом как на ладони сознании вспыхивали яркие картинки.

Вот она приближается по заброшенной дороге к городу. Впереди объедают крону яблони два странных продолговатых насекомых, опоясанных ремнями, у обоих на спине по войлочной нашлепке. Чуть дальше стоит на обочине смертоносец, рядом лежат двое мужчин в кожаных штанах, с обнаженными торсами. На шее у каждого болтается что-то маленькое и сверкающее, а на поясе висят очень длинные ножи. Мужчины удивленно вскакивают, подходят к ней.

Зная злобность пришельцев, Найл внутренне сжимается, но воспитанная смертоносцами надсмотрщица привыкла смотреть на противоположный пол свысока и ничуть не беспокоится.

— Ты откуда? — спрашивает один.

— С солеварни, — отвечает Райя.

Потом ей начинают задавать вопросы, смысл которых женщине непонятен. Возможно, Найл догадался бы, в чем дело, но память Райи сохранила лишь общее недоумение.

— Если вам не нужна соль, — сказала в конце концов надсмотрщица, — я уйду.

— Отстань от нее. — Второй мужчина положил руку на плечо первому. — Это же глухомань. А ты, торговка, слушай меня. Видишь во-он тот купол? — указал он на далекую крышу дворца Смертоносца-Повелителя. — Иди туда и спроси повара.

Райя пошла дальше и через некоторое время увидела десяток строителей, возводящих на придорожной поляне каменный дом. Как ни странно, рядом с ними не стояло ни единой надсмотрщицы.

На улицах города стало куда менее многолюдно. Не встречались больше отряды идущих на работы слуг и рабов, не тянулись цепочки золотарей с их широкогорлыми кувшинами и черпаками, не маячили патрули смертоносцев. Так, отдельные прохожие в странных одеждах, один-два паука.

Встретилась странная троица — двое мужчин в кожаных рубахах и штанах вели куда-то, вальяжно обнимая за талию, женщину, с виду бывшую надсмотрщицу. Та казалась спокойной, если не сказать — покорной, а мужчины проводили Райю подозрительными взглядами, но опять все обошлось.

Развалины по большей части выглядели как обычно, но кое-где с ними произошли заметные изменения. Зияющие проемы окон теперь были затянуты полупрозрачным паучьим шелком — не паутиной, а именно шелком, который, видимо, заменял обитателям столь редкое стекло. Над дверьми обитаемых домов появились разноцветные матерчатые навесы.