Посиделки с Олегом

– Погнали, дорогая? А то на стихиздат опоздаем! Олег встал и из–под не застегнутой белом рубашки виднелась вся божественность его тела: изгибы кожи, цвет, едва заметную грудь, торчащие соски. Олег застегнул пуговицы на манжетах, потом все остальные, не застегивая лишь три верхние, поправил рубашку поверх брюк, одел черный галстук, типично затянув его лишь на половину, одел солнцезащитные очки с большими стеклами в духе Элвиса Пресли и они оба вышли на улицу. Диметра щурилась навстречу яркому солнцу, подобно гигантскому спруту раскинувшему свои щупальца по родному двору и улицам.  Троллейбус отмерял дорогу округлостью шин, Олег и Диметра сели рядом и он обнял ее, прижал к себя и в это время она преклонила голову на его плечо. – Теперь я поняла, что есть вера, – шептала она на ухо Олегу. Это наличие объекта веры, возможность всей душой крикнуть: я вею в тебя, любимый. Я верю в тебя.

Олег мечтательно улыбался ее словам и смотрел в окно, демонстрирующее безмолвно подвижную картину города.

Внутри все напоминало скорее вечеринку стенд–ап комедии: спереди была организована сцены, на которой стоял поэт и декламировал стихи; а позади нее были организованы столы, половина из которых была не занята, за второй же половиной сидели люди, увлеченные толи едой с выпивкой, то ли декламацией стихов. 

– Олег, это ты? Как же ты возмужал! – раздался голос позади. Они обернулись. Перед ними стояла Элеонора Евгеньевна – пожилой филолог, в свое время преобразившийся в молодую девушку–литературного критика на просторах стихиздатовских чатов. Она подошла к Олегу и потрепала его за плечи. – Диметра, а ты–то какая молодец! Красавица! – А вы все такая же! Это Вы молодец, а не мы. – покраснела Диметра. – Да ну что ты? – Элеонора Евгеньевна улыбнулась и ее морщины приобрели иное очертание и казалось, ее полувыцветшее платье приобрело тот же блеск, как и улыбка. – Как вы, еще не поженились? – В смысле? Мы же были одной из первых пар…

– Глупышка, да я не про это! – Она наморщила лоб и спокойным вкрадчивым голосом продолжила. – Я про реальность. – Мы активно над этим думаем! – вставил Олег смешливым голосом и перевел взгляд на Диметру. – Пошли найдем столик, зай? – Порой поражаюсь, как вы друг другу подходите. А ты не думай, а делай, Олег, тебе ж так повезло! – Порой мысли имеют обыкновение доходить до действий. – Согласна. А ты все там же работаешь? – Конечно. А как иначе? Я как–то в учебный отпуск пошел, а мои чуть ли не до главврача дошли: где наш любимый доктор, без него хирургия опустела. 

Стулья столиков были размещены таким образом, чтобы все сидящие либо напрямую либо с боку были обращены к сцене. Олег выбрал столик несколько отдаленный от сцены, ближе к стене и отодвинул Диметре стул. Она осмотрелась и не могла понять: ни кухни, ни подобия рядом не было, однако большинство людей сидели с пивом и что ели, горячее и холодное.

– Пойду, что–ни будь выпить найду. – Олег встал со стула, резкость его движений была потрясающей, трудно отвести взгляд. – Не скучай. – подмигнул он и расслабленной развалистой мужской походкой направился вдаль. Диметра потупила взор, опустила глаза, оперев голову правой рукой. Объективно осознаваемый мир в отсутствии Олега казался бесполезным атавизмом мира грез, мира фантазий. В ту минуту на Диметру нахлынули воспоминания, она закрыла глаза и пред ней предстала картина того мига, когда они остались наедине впервые. Когда впервые можно было тонуть в музыке его голоса и не мешал никто, даже она сама. Это миг смотреть на него в полном желании не быть ни кем, а только пылью в карманах его столетних потертых джинсов – быть с ним всегда и везде, быть соприкасающейся с его телом одеждой, быть проникающими в самые потаенные уголки его тела потоками ветра, находиться в комнате без окон и дверей и не быть ни кем и ни чем кроме этих стен, подобно смотрящему во все глаза человеку смотреть, глазеть, пялиться на него всеми своими порами, всей своей окрашенностью.

– Тук–тук, к вам можно, спящая красавица? – Олег поставил поднос. На нем находилось две бутылке пива, сушеные кальмары, салат Оливье, две порции, чипсы. – Спящих красавиц будят поцелуем. – рассмеялась Диметра, очнувшись от воспоминаний.

– Радость моя! – засиял улыбкой он. – Я думал, тут ресторанно выпендрежная херня будет, а я тут пивка и чипсиков нарыл! Тебе вот легкое, а я по–мужски темное сегодня буду. – Олег протянул бутылку ей и поцеловал в щеку, крепко и страстно. Он сел, взял свою бутылку и двумя пальцами открыл крышку, на что пиво ответило соблазнительной пеной. Он сделал несколько глотков, было видно его удовлетворенность в глазах.

– А ты что сидишь?  Открывашку ищешь? Олег взял у Диметры бутылку и тем же движением ее открыл.

– Ха–ха! Пожалуй, я единственная в мире девушка, у которой есть живая открывашка! – А то!

Олег сделал еще несколько глотков и смотрел на нее.