Посев

Если бы не фигура Броскова, которого Юстициан реально уважал, то я абсолютно уверен, что он непременно постарался захватить власть в Третьем Риме, и я не уверен, что был бы на его стороне баррикад. Впрочем, сейчас Иван прекрасно цементировал и давил своей харизмой не только его, но и меня. Я подозревал, главный во всю пользовался своими особыми способностями эспера, хоть он и пытался убедить посвящённых в тайну их существования, что они исчезающе малы. Но по своей или всё же не по своей воле, но был не против подобных мер.

Поэтому я и выступал категорически против его участия в спасении сестры Дидлиэнь. Одно дело быть с такими людьми приятелями и бухать вне службы, и совсем другое - работать рука об руку, да ещё и находиться с ними на конкурентных должностях. Что только усугублялось необходимостью постоянно пользоваться приданными мне легионерами, в следствии чего, Юстициан периодически забывал, что я не один из его подчинённых.

И вот сейчас, в очередной раз на его присутствии настоял именно Бросков. Логика этого требования была в общем-то понятна: если на данный момент нет возможности отрабатывать тактические приёмы на учениях, командирам следует хотя бы поверхностно ознакомиться с ними на собственном боевом опыте.

Правда, как я подозревал имелись ещё и скрытые мотивы. Одним из которых было желание Ивана немного разбавить новыми лицами сложившийся вокруг моей фигуры образ единственного и незаменимого победителя чудовищ.

К тому же, помимо моей персоны в нынешней операции учувствовали исключительно легионеры, а они были подчинёнными Юстициана и впредь должны были оставаться таковыми. А значит верить в своего командира, как в настоящего боевого офицера, который до этого момента не имел возможности проявить себя. Так что несмотря на всю опасность подобного шага, Бросков решился-таки "Сложить все яйца в одну корзину!" Все оба - и левое, и правое.

Своих же - Гюнтера и проштрафившуюся Ариэль, я всё-таки отправил покорять "Пятую высоту", поставив командиром их маленького отряда приунывшую после разноса разведчицу. Во-первых, эту задачу никто не отменял, как и необходимость развернуть и протестировать вышку ретранслятора. А во-вторых, не мог же я вечно утирать сопли своим подчинённым, исходя из принципа: "Если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо - сделай это сам!" Это как минимум не правильно, особенно учитывая то - что Жак уже отправился в свободное плавание.

Общий инструктаж я провёл. Об опасностях местной фауны они были в курсе. Технические средства для восхождения у них имелись. Кровь из носа забираться на самую вершину от них не требовалось. Да и "Пятая высота" вам не Эверест или Пик Коммунизма и даже не Эльбрус! Скорее этакая опрятная сопка, которая очень старалась быть похожей на японскую Фудзи, вот только размерами не вышла.

Остальные, вместе с пленниками, Дидлиэнь и Марджи, на втором вездеходе укатили обратно в Третий Рим. Правда эльфёнок попыталась было устроить истерику, мол: "Я тоже пойду спасать сестру!"

Успокоить её получилось далеко не сразу и только Броскову. И то подловив ребёнка на том, что она сама, мол, при первом общении, пожелала посетить его столицу. Так что дескать он - Король Иван Первый, ждёт не дождётся, когда к нему в гости заявится такая красивая и смелая эльфа.

Перечить же монаршей воле, даже если высказывает её в общем-то, непонятно кто, в этом мире было ещё не принято. Тем боле в среде маленьких девочек, которых назвали храбрыми, и красивыми, никак не отметив особым образом их умственные способности.

Ведь отправившись спасать свою старшую сестру, Динька собственно понятия не имела куда именно они идут. Про руины Занунд она только слышала от взрослых и даже не представляла себе в какой стороне и как далеко они собственно находится. Она с друзьями целиком и полностью положились на паренька по имени Эбрис, двенадцатилетнего сына плотника, который утверждал, что знает дорогу, а сам повёл их в чуть ли не противоположенную сторону, прямиком в лапы гоблинов.

А вот Гронесс, которого мы так же допросили - не был односельчанином Дидлиэнь и Далиэнь. Он оказался ещё одним искателем приключений из "Когтей Ласточек", но не изгоем, а коренным фаргисцем. Любовником эльфийской красавицы-волшебницы, с которой его связывали взаимные сильные чувства. По его словам, он хотел забрать эльфийку с младшей сестрой в свой родной город и там, узаконить их отношения, отведя девушку к алтарю, но не успел.

Узнав о случившимся, он к своему стыду, предпочёл утопить горе в вине, нежели соваться в одиночку в Занунд, следом за своей любимой женщиной. Ведь даже просто заходить в окружающие древний замок леса считалось в этих краях необычайно опасной авантюрой. Так что, хотя мелкая и прожужжала ему все уши утверждая, что её сестра всё ещё жива, он ей попросту не поверил, да и нашу акцию посчитал чем-то сродни особо извращённому самоубийству.