Поселок

Это было дерево, немыслимое, гигантское дерево. Они увидели, как от главного ствола отходит сук толщиной метров в двадцать и тянется почти горизонтально. Шар пролетел рядом с суком, чуть не дотронувшись до него. Выше ветви расходились всё чаще, и только чудом шар не наталкивался на них.

Никто не знал, сколько минут продолжался этот подъём, но вдруг стало темно и ствол исчез из глаз — шар вошёл в облака.

Дерево было рядом, оно ещё не кончилось, оно тянуло к шару свои серые лапы.

Порыв ветра подхватил шар и кинул его в сторону дерева.

— Держись! — крикнул Дик, падая на пол корзины и увлекая за собой Марьяну. Казик упал сверху.

И вовремя.

Раздался очень громкий треск, корзину бросило вперёд, потом она налетела на препятствие, заметалась, как птенец, попавший в ловушку, что-то ухнуло с треском над головами, шар сделал несколько судорожных предсмертных движений.

И наступила тишина. Ничего не видно вокруг.

Корзина, круто наклонившись, медленно покачивалась.

— Вот и всё, — сказал Казик печально. — Нет больше шара.

— Главное, мы живы, — возразил Дик. — И не разбились. Это главное.

* * *

Они сидели на дне корзины, стараясь не раскачивать её, чтобы не сорваться вниз. Языки облака ползли через корзину, порой скрывая тёмное пятно отверстия в шаре, порой рассеиваясь, и тогда можно было заглянуть в загадочную глубь пузыря. Но понять, что с ним случилось, никак не удавалось. Светало так медленно, что казалось, день не наступит никогда. Клочья облаков были светлее воздуха, но постепенно воздух сравнялся с ними цветом, и всё стало одинаково серым.

Дрёма оставила аэронавтов, тягучая дрёма, на грани сна, которая связывает язык и сковывает члены, но не заменяет сна, потому что всё время чувствуешь, как холодно и ненадёжно.

— Я никогда не думал, что бывают такие деревья, — проговорил Казик.

— Наверное, даже на Земле их нет, — ответила Марьяна.

— На Земле деревья ещё больше, — произнёс уверенно Казик. — Например, секвойя. Она растёт в Скалистых горах.

— Может, это не дерево, — засомневался Дик. — Может, такая скала?

— С сучьями? — спросила Марьяна.

— Разве разглядишь?

— Но мы висим.

— Может быть, висим на выступе. Если это дерево, то ещё хуже.

Марьяна осторожно шарила вокруг в надежде, что выбросили не всю пищу, что-нибудь осталось. Но корзина была совсем пуста.

— Зря выбросили топливо, — пожалел Казик.

— Мы больше не полетим, — отозвался Дик. — Хватит. Лучше ходить пешком.

— Надо скорее спуститься вниз, — решила Марьяна. — И отыскать мешки. А то кто-нибудь их найдёт раньше и всё съест.

— Ну, топливо вряд ли кто съест.

Дик подполз к краю корзины и стал вглядываться в туман.

Марьяна вскрикнула. Она выпрямила ногу, а нога так онемела, что по всему телу прошла иголками боль. Дик вздрогнул, корзина зашаталась.

— Я думаю, — сказал Дик, — что шар зацепился за верх и разорвался. Если мы будем шатать корзину, она может совсем оторваться, а до земли далеко.

Ветерок погнал клочья облака, и в просветах между ними можно было разглядеть ветви дерева, серую с тёмными проплешинами и провалами стену. Вершина шара всё ещё скрывалась в тумане.

— Надо выбираться, — предложил Дик неуверенно.

Он вытащил из колчана стрелу с тяжёлым наконечником и кинул вниз.

Было тихо. Казик считал про себя. Он досчитал до двадцати.

Ничего они не услышали.

— Может, на дерево упала, — предположил Казик. — Или в мох. Я полезу.

— Куда? — спросила Марьяна.

— По веткам вверх. Чего ждать? А потом вам крикну.

— Давай, — согласился Дик. — Ты самый лёгкий.

Казик проверил, хорошо ли держится нож. Потом, держась за канат, осторожно вылез на край корзины.

— Совсем не страшно, — сообщил он. — Ничего не видно и поэтому не страшно.

Он ухватился обеими руками за канат и подтянулся так, чтобы ухватить его ногами. Марьяна и Дик замерли с другой стороны корзины. Корзина раскачивалась. Казик пообещал:

— Я вам буду рассказывать, чтобы вы знали.

Он лез быстро — привык лазить по лианам. Через полминуты Казика уже не было видно, только корзина раскачивалась в такт его движениям.

— Ну и как? — спросил Дик.

— Лезу. Шар совсем без воздуха, как тряпка.

Через некоторое время корзина перестала покачиваться.

— Что? Добрался? — спросил Дик.

— Нет, это я отдыхаю. Уже скоро доберусь.

«Ждать всегда плохо, особенно когда не знаешь, чем кончится ожидание, — думала Марьяна, — но почему-то мы всегда чего-то ждём. Даже жить некогда. Вообще-то все ждут, когда мы улетим на Землю, а я жду, когда вернусь к Олегу. Дик ждёт, чтобы скорее оказаться в лесу. Теперь мы ждём — оборвётся шар или нет. Очень глупо ждать, самое обыкновенное и самое неправильное занятие. Жить надо так, чтобы совсем не ждать…»

Корзина снова начала покачиваться. Послышался треск. Марьяна поняла, что это трещит оболочка шара. Корзина дёрнулась и опустилась рывком на полметра.

— Осторожнее, — предупредил Дик.

— Сейчас, — ответил Казик. Голос был глухим, как будто его обгрыз туман.

Корзина качнулась сильнее.

— Выбрался! — сообщил Казик. — Вы не бойтесь, шар хорошо зацепился канатами. Здесь большой сук, с меня толщиной. И ещё ветки. Так что не бойтесь. Лезьте. Я вас жду.