Посчитай до десяти

Когда она умоляла его, когда пыталась сопротивляться, в нем что-то щелкнуло и он воспользовался ее беспомощностью. Грубо. Жестоко. Пока она не замерла на полу, дрожа, не в силах произнести ни слова. Вот как все должно быть. Вот какими они должны быть. Смирными. Если не добровольно, то подчиняясь силе. Его ухмылка исчезла. Но он овладел ею без презерватива — какая непростительная глупость! Тогда он об этом не думал, поскольку был поглощен происходящим. И снова ему повезло. Огонь позаботится обо всех уликах. По крайней мере, ему хватило здравого смысла облить ее бензином и только потом убежать. От девушки, наверное, вообще ничего не осталось, а с ней погибло и все, что он оставил, когда убежал.

И переходим к шагу номер три. Его побегу. Никто не видел, как он бежал к своей машине. Везение, сплошное везение. Нельзя рассчитывать на то, что и в следующий раз удача будет ему улыбаться. Нужно подготовить средство побега получше. Такое, которое ничего не даст полиции, даже если его кто-нибудь и заметит. Он улыбнулся. Он уже знал, что предпримет.

Он обдумал свой план. План вышел хороший. Но он вынужден был признаться самому себе, что именно секс придал плану завершенности. Ему и прежде доводилось убивать. Он и прежде занимался сексом. Но теперь, испытав убийство и секс одновременно, он уже не мог представить себе одно без другого.

Впрочем, ничего удивительного. Пожалуй, в этом заключается его единственная слабость. А возможно, и его самая большая сила. Из всего оружия, которое он когда-либо применял, секс был самым прекрасным. Самым основным.

Изо всех способов поставить женщину на место этот был самым лучшим. Молодые, старые… На самом деле это не имело значения. Удовольствие и облегчение приносил сам акт обладания — и понимание того, что в каждый день своей жизни они хоть раз да вспомнят, что слабы. А он — силен.

Его самая большая ошибка заключалась в том, что он оставлял их в живых. Именно из-за нее его когда-то чуть не поймали. Она чуть не обрушила на его голову наказание куда большее, чем он перенес в нелепом Центре для несовершеннолетних преступников. Из этого он также извлек урок, и доказательством тому стала Кейтлин Барнетт. Если планируешь изнасиловать женщину, позаботься о том, чтобы она не выжила и не смогла растрепать о тебе.

Но следует быть честным до конца. С технической точки зрения ночь прошла намного лучше, чем он смел надеяться. На самом же деле он потерпел неудачу. Он промахнулся. При свете дня пожар и даже обладание Кейтлин побледнели. Ведь дело не в пожаре как таковом. Пожар не может быть чем-то большим, чем инструментом. Дело в расплате. Возмездии. Старуха Дауэрти обманула свою судьбу. Уехала из города. На День благодарения. Хоть такую малость удалось узнать у девчонки. Но старуха рано или поздно вернется, и, когда она вернется, он будет ждать.

А пока нужно заняться остальными делами. Следующей в его мысленно составленном списке преступников стояла мисс Пенни Хилл. Она и старуха Дауэрти были закадычными подругами. Пенни Хилл поверила в ложь Дауэрти. Я тоже поверил. Сначала. Дауэрти обещала им безопасность. Он презрительно скривился. Надежду. Но в результате она стала обвинять их в том, чего они не делали. Она безжалостно нарушила свое обещание. Она вышвырнула их на улицу, а Хилл отправила их прочь, как бессловесную скотину. «Так будет лучше, — сказала им Хилл, сидя за рулем машины, следующей прямехонько в ад на земле. — Вот увидите». Но ничего лучшего они так и не увидели.

Она лгала, как и все остальные. Они с Шейном оказались беспомощными и бездомными. Уязвимыми. Теперь бездомной оказалась старуха Дауэрти. Достаточно скоро она станет беспомощной. А затем и мертвой. Теперь пришла очередь Пенни Хилл стать беспомощной и бездомной. И мертвой. Это справедливо. Говоря ее собственными словами, так будет лучше. Она увидит.

Он посмотрел на часы. Ему нужно успеть еще в одно место. Опаздывать нельзя.

Глава 2

Понедельник, 27 ноября, 06:45

Услышав крик и последовавший за ним оглушительный стук в дверь, Рид от неожиданности выронил зажим для галстука. Тот упал на пол и закатился под комод. Рид вздохнул:

— Входи, Бет.

Дверь распахнулась, впуская в спальню четырнадцатилетнюю Бет и ее трехмесячную овчарку, которая с разбега прыгнула на кровать Рида, приземлившись точно в центре покрывала. Пес встряхнулся, и во все стороны полетела грязная вода.

— Бигглз, фу!

Бет дернула пса за ошейник и стащила с кровати на пол, где он и уселся, вывалив розовый щенячий язык и придав себе забавный и милый вид, чтобы ни у кого не поднялась рука наказать его.

Рид растерянно смотрел на грязные полосы, оставленные собачьими лапами.

— Бет, я только что поменял постель. Я ведь говорил, чтобы ты мыла ему лапы и вытирала его, прежде чем впускать в дом. На заднем дворе хоть грязелечебницу открывай!

Губы Бет дрогнули.