Портал

– Иногда проезжают машины, они пока стараются не нарываться на жителей городка, но их все чаще замечают поблизости. Здесь охранная зона, но им, похоже, наплевать.

– Я уверен, тебе просто показалось. Мир сейчас неспокоен, но я абсолютно уверен: в Юконе все будет по-прежнему. Бор очарователен, особенно в этом районе.

– Может, ты, наконец, признаешься мне, что тебя напугало? – Мира ставит свою чашку на тумбочку, перед ажурным желто-синим светильником.

Я отвлекаюсь и не замечаю, как кипяток проливается на брюки. Больно, но терпимо.

– Я сейчас сбегаю за полотенцем.

Она выносит из кухни два прямоугольных полотенца. Я быстро и сильно растираю мокрую штанину и откладываю полотенца в сторону.

– Все нормально, я не обжегся.

Затем набираю в легкие побольше кислорода, и мой голос начинает звучать глухо:

– Этой ночью кто-то проник в дом. Я его не видел, но слышал много странных звуков.

Я умолкаю, замечая ее красноречивый взгляд.

– Я хотел разобраться со взломщиком, но вместо… этого…

– Что вместо этого? Ты можешь мне доверять, даю слово, что ни в коем случае не осужу тебя, Майк.

– Я убежал. Спрятался от чего-то, что погналось за мной, – она видит, как меня передергивает. – Оно ломилось ко мне в комнату с такой силой, что я едва сдерживал его напор.

– Майк, ты поверил в рассказы о демоне?

– Это существо вело себя не как человек! Оно оставило странные следы в дальней спальне, дверь и окно в которой были заперты. Следы очень странные, будто пол и стены резали острыми предметами – ножом или пилой. Звучит неубедительно, но я их сфотографировал. Мира, послушай, я не фантазирую…

Я умолк. Я хотел рассказать и о том, как светился браслет, но вдруг понял: она не поверит. Сочтет сумасшедшим, мнительным.

Мы оба молчим, она обдумывает мой рассказ, я отвлекаюсь на падающие в окне снежинки. Белые хлопья обрушиваются на землю в кромешной тьме. Отсюда не видно ночного неба, кругом бледная бескрайняя бездна, поглощающая вековой лес далеко впереди.

Довольно одиноко течет ее жизнь.

– Поэтому ты здесь? – ее вопрос больно режет мне слух.

– Ты сама попросила рассказать тебе правду. Не надо было приезжать, прости.

– Нет, Майкл. Я ни в коем случае не хотела тебя обидеть. Я просто хочу точно знать, что тобой движет. Страх – или что-то еще…

Думаю, теперь напряжение держится на тонкой струне. Волк перестает смаковать кусок мяса. Он впивается огненными глазами в нас. Мое нездоровое состояние распространяется, словно чума. Напряжение так и витает вокруг наших застывших тел.

– Я не хочу возвращаться туда. Я хочу побыть рядом, если позволишь.

Я думаю, Мира хотела услышать нечто другое. Но я не смог ответить иначе, сейчас это выше моих сил.

– Отлично. Страх ведом всем живым без исключений. Здесь нечего стесняться, Майк. Ты придумал, что будешь делать завтра? Когда ты сможешь туда вернуться.

– Не знаю. Мне нужно подумать. Оставить его или уехать. Я так долго копил на него, хотел купить дом для своей будущей семьи, я строил грандиозные планы, но они стали рушиться прямо на глазах, еще тогда, после расставания… – тут я себя затыкаю. Черт, что я мелю!

– Расставания? Ты покупал дом для своей девушки?

– Возможно. Раньше да – это было правдой. Но не теперь, Мира. Мы давно расстались, полгода тому назад.

– Значит, ты ее сильно любил. А что я для тебя? Замена ей? – Мира, нахмурившись, отворачивается к тумбочке.

– Она давно в прошлом, у меня совсем не осталось к ней чувств. Напротив, я не могу слышать ее имя без отвращения, особенно когда вижу перед собой тебя. Мира, она не стоит нашего времени, – я кладу свою теплую ладонь на плечо девушке. Она вздрагивает.

Мира больше не поворачивается: смотрит перед собой, делает вид, что изучает абажур.

– Ты подумываешь все бросить и уехать? – выпаливает она.

– Наверное, я еще не решил, – уклончиво отвечаю. – Может, проведу там ночь, другую, а там видно будет.

– Дай мне знать, когда решишь. Я хочу помочь тебе.

– Что, поможешь упаковать вещи? – на моем лице снова рождается ухмылка, которая помогает немного сгладить неловкость.

Потом мы заходим в зимний сад и долго смотрим через окно на снег. Тихо поднимаемся по белым ступеням на второй этаж, поворачиваем за угол, и я оказываюсь посреди просторного квадратного коридора на три двери.

– Здесь ванная комната, вот моя спальня, слева – отцовская, пустует месяцев восемь, – она грустно вздыхает. На противоположной стороне открыто настежь окно, через него врывается морозный воздух, поэтому в коридоре заметно прохладнее, чем внизу.

– Пожалуй, я останусь в гостиной. Так будет правильней.

Ее вполне удовлетворяет мой ответ.

Я устраиваюсь под пледом на диване, куртка лежит у изголовья. Ветер на улице ломает хрупкие ветки каштанов, снегопад тоже заметно усиливается.

Я задумчиво смотрю в потолок и слышу удары лап по полу возле двери. У входа все еще горит уличная лампа, и ее свет пробивается сквозь окна в комнату.

Мне кажется или я действительно слышу шуршание легкой ткани.

Я приподнимаюсь и вижу в сумерках, что посередине лестницы стоит Мира. Она напугана и руками подзывает меня к себе.