Порт туманов

Мегрэ не был чувствителен. И все-таки его взволновал безмятежный покой этой обстановки. Казалось, что часы тикают необычайно медленно. Отблеск света от медного маятника отражался на противоположной стене. И этот сладковатый запах какао… При малейшем движении Мегрэ плетеное кресло привычно поскрипывало, так же как и во времена, когда в нем сидел капитан Жорис.

— Полный стакан из бутылки, которая стояла на камине.

— Арманьяк, — вспомнил Мегрэ.

— Смотрите-ка! На третьем этаже зажегся свет. Наверное, служанка ложится спать. Мэр встает. Он…

Мегрэ не был расположен к чувствительности. И все-таки его взволновал безмятежный покой этой обстановки. Казалось, что часы тикают необычайно медленно. Отблеск света от медного маятника отражался на противоположной стене. И этот сладковатый запах какао… При малейшем движении Мегрэ плетеное кресло привычно поскрипывало, так же как и во времена, когда в нем сидел капитан Жорис.

Жюли было страшно в этом доме одной. Но она не решалась уехать. И он понимал: что-то удерживало ее в этом привычном окружении.

Она встала и направилась к двери. Он следил за ней глазами. Жюли впустила белую кошку, которая подошла к миске с молоком, стоявшей у печки.

— Бедная Мину! — сказала она. — Хозяин так любил ее… После ужина Мину забиралась к нему на колени и сидела так, пока он не отправлялся спать…

Какой глубокий покой! В нем даже чувствовалось нечто угрожающее. Тяжелый, до предела напряженный покой!

— Вы действительно ничего мне не хотите сказать, Жюли?

Она подняла на него вопросительный взор.

— Я думаю, что вот-вот открою правду. Любое ваше слово поможет мне! Вот почему я спрашиваю, не хотите ли вы что-нибудь рассказать мне?

— Клянусь вам…

— О капитане Жорисе?

— Ничего!

— О вашем брате?

— Ничего… Клянусь вам…

— О человеке, который, наверное, был в этих местах и которого вы не знаете!

— Не понимаю.

Она продолжала есть свою приторную похлебку, от одного вида которой Мегрэ передергивало.

— Ладно, я ухожу!

Это ее огорчило — снова одиночество. И очень хотелось задать один вопрос:

— Скажите, а похороны… Я думаю, нельзя так долго ждать, ведь труп…

— Он в морге, во льду, — смущенно произнес Мегрэ.

Жюли сильно вздрогнула.

* * *

— Ты здесь, Люка?

В темноте ничего нельзя было различить. К тому же грохот бури покрывал все другие шумы. В порту люди, каждый на своем месте, ожидали прибытия судна из Глазго, которое, сделав неверный маневр, гудками подавало сигналы у пирса.

— Я здесь.

— Что они делают?

— Едят. Хотел бы я быть на их месте. Креветки, ракушки, омлет и что-то похожее на холодную телятину.

— Они оба за столом?

— Да. И Большой Луи положил локти на стол.

— Они разговаривают?

— Мало. Время от времени губы шевелятся, но, кажется, им не о чем особенно разговаривать.

— Пьют?

— Луи пьет. На столе две бутылки. Дорогое вино. Мэр все время подливает своему гостю.

— Как если бы он хотел его напоить?

— Похоже. Служанка смешно ведет себя. Так боится задеть матроса, что когда ей надо пройти мимо него, она делает крюк, чтобы его обогнуть.

— Никто больше не звонил?

— Нет. А вот Луи сморкается в салфетку, встает. Подождите. Он идет за сигарой. Коробка на камине. Он протягивает ее мэру, который отказывается, покачав головой. Служанка несет сыр. — И инспектор Люка добавил жалобно: — Хоть бы сесть на что-нибудь. У меня замерзли ноги. Шевельнуться боюсь, чтобы как-нибудь не грохнуться.

Этого было мало, чтобы разжалобить Мегрэ: он и сам не раз бывал в такой ситуации.

— Я сейчас принесу тебе поесть и выпить.

Ужин был накрыт в гостинице «Универсаль», но Мегрэ обошелся куском хлеба с паштетом, который он проглотил стоя. Своему коллеге он приготовил бутерброд и захватил остаток бордоского вина.

— А я-то сделал для вас такой буйабес, какого вы не отведаете даже в Марселе! — сокрушался хозяин.

Но ничто не могло удержать Мегрэ. Вернувшись к стене, он в десятый раз задал все тот же вопрос:

— Что они делают?

— Служанка убрала со стола. Судовладелец в своем кресле курит сигарету за сигаретой. По-моему, Луи засыпает. Сигара у него все еще во рту, но дыма не видно.

— Что ему дали выпить?

 Какие-то голоса, там, у бистро. Шум мотора. Едва различимые слова:

— В ста метрах? В доме?

— Нет… Прямо напротив.

Мегрэ пошел навстречу машине. Он остановил ее довольно далеко от виллы, чтобы не спугнуть мэра. В машине сидели несколько человек в полицейских мундирах.

— Какие новости?

— Из Эврё сообщили, что человек в желтой машине арестован.

— Кто он?

— Подождите! Он протестует! Грозится вызвать посла.

— Иностранец?

— Норвежец. Нам сказали по телефону его фамилию, но было трудно разобрать: Мартино или Мотино… Его документы в порядке. Жандармы спрашивают, что им делать…

— Везти его сюда, вместе с желтой машиной… Кто-нибудь из жандармов наверняка умеет водить. Следуйте в Кан… Попытайтесь узнать, где обычно останавливается госпожа Гранмэзон, когда приезжает в Париж…

— Нам это уже сообщили: в гостинице «Лютеция», на бульваре Распай…