Порочный бит

Боже! Он застукал меня за тем, что я, закрыв глаза, касалась своих губ, растянув их в идиотской улыбке!

– О том, что потребую у тебя в качестве выигрыша в турнире по бильярду, – заявила я, выдергивая из рук Антуана принесенный белый вязаный свитер.

– Да? Знаешь, до твоих слов я даже не планировал в нем участвовать… но теперь обязательно приму вызов! – сверкнул глазами Тоха, многозначительно задрав брови.

Примечание:

*ma bite – мой член. (фр. сленг)

Глава 6. Старый пройдоха

Санька единственный в мире человек, которому даже похмелье к лицу. Шикарная копна растрепанных волос, бледная, почти прозрачная кожа и широко распахнутые виноватые глаза.

Честно говоря, я давно почувствовал, что между нами зреет что-то иное. Вместе с тем, как мы сами взрослели, менялись и становились независимыми от мамкиной сиськи личностями, наши отношения с Сашкой так же меняли свое качество. От заступника маленькой шкоды, до друзей, как говорится – не разлей вода. Но, с тех пор как веселая пампушка Санечка превратилась в девушку с потрясными формами, а мой член наконец-то перестал вскакивать каждый раз, когда в поле зрения появляется кто-то без кадыка и щетины, между мной и Сашкой стало все иначе. Словно те крепкие узы дружбы начали натягиваться как гитарные струны, с каждым днем внося все большее напряжение между нами.

А вчера они лопнули. Струны эти. Не выдержали витавшей в воздухе между нами химии. Все реально взорвалось в момент, словно не выдержало накала спутанных чувств друг к другу. Химия сработала, а вот до физики мы так и не дошли… ну там сила трения твердого предмета по смазанной поверхности, скорости пошлых звуков…

– Мне нужно в душ, – пробормотала Санька, подозрительно косясь на мою сияющую морду.

А сияла она от того, что вчера я впервые уснул счастливым без секса. Матерясь под холодным душем и проклиная неспадающий стояк. Давясь слюной, глядя на офигеено-соблазнительную обнаженную грудь Сашки и не имея… хотя кого я обманываю! В моей крови нет ни капли порядочности и стыда, сплошной порок.

Притащившись ко мне ночью с замашками бывалой доминантки, эта смешная девчонка и не подозревала, какого демона во мне разбудила! Я набросился на её губы, словно одержимый. Сминал их своими, терзал, словно сожрать хотел. Полностью потерял контроль, таща её в кровать и на ходу сбрасывая одежду.

И я готов все конечности дать на отсечение, что Сашка отвечала мне взаимностью. Все время. И пока я нарочито медленно стаскивал с нее трусики, не разрывая зрительного контакта с такими же горящими безумием глазами. Я чувствовал дрожь буквально каждой ее клеточки, пока с кайфом изучал её тело, оглаживая и тиская, покусывая и облизывая. Зуб даю, она кончила за минуту, едва я добрался до розовых лепестков моего рая языком.

И всё. Эта коза вырубилась сразу, как только её тело перестало содрогаться в сладких судорогах. Это был, конечно, шок для южной головы Антуана, но верхняя голова ликовала, облизываясь, как обожравшийся хищник.

Не дождавшись ответа от зависшего в воспоминаниях меня, Сашка тяжело вздохнула, закатила глаза. Подхватив мой свитер и, завернувшись в кокон из одеяла, поплелась в сторону санузла моих апартаментов.

Черт!

– Саша, стой! Там занято… – только выкрикнул я ей вслед, как дверь из ванной с грохотом открылась и из нее показалась Элла. Вчерашняя блондинка, чей показ трусов не устроил Сашку.

Остановившись как вкопанная, Сашка медленно поднимала взгляд, с очевидным узнаванием длинных загорелых ног и все той же короткой юбки девушки, в которой она была вчера.

– Малыш, а это кто? – противно загундосила Элла, с насмешкой разглядывая нелепое создание в коконе из одеяла.

Может быть, Сашка и нелепая. Неуклюжая. Смешная. Но за это я её и люблю! За невероятное сочетание неприспособленности к жизни, вечные попадания в комичные ситуации и невероятно, но рациональному мышлению и отменному чувству юмора. Она такая одна, это точно.

– Вы встречались вчера, не помнишь? Александра, Элла, – сухо отозвался я и представил застывших девушек друг другу.

Посмотрев на Сашку, я нахмурился. Её взгляд медленно отсканировал вторую спальню, дверь в которую осталась открытой. Оценил вид смятых простыней и раскиданных подушек, затем вернулся на длинноногую пигалицу. Ни единая мышца не дрогнула. Ни слез, ни недовольства, ни ревности. Будто вчерашний фейерверк искр между нами мне приснился и Сашка мне по прежнему просто друг. Скорее всего, она даже не помнит, как кончала со мной.

– Эля! Мне зовут Эля! – надула пухлые губы, как оказывается, Эля.

Да похер. Ни капли раскаяния в моем лице найти не удастся, потому как его нет.

– Еще увидимся, Эля, – намекнул я, что даме пора возвращаться в свою спальню, где якобы не работал душ с утра.

Но, к моему великому огорчению из двух девушек, понятливой оказалась не та, что я бы хотел.

– Пожалуй, я приму душ у себя, – развернулась к двери Санька и, проходя мимо меня, шепнула: – Бабник!

Сто процентов Сашка решила, что я с ней спал! И ведь не поверит, что эта хитрая девка явилась сюда «типа помыться» только утром!