Порочный бит

Предложи она мне это пару лет назад, я бы уже показывал ей и остров, и море. Всю фауну бы изучила в коленно-локтевой на пляже. Нет же! Динамила меня постоянно, с прицелом на серьёзные отношения. Вот только мне они на хер не нужны.

Стоит мне подумать о сексе, мой взгляд неизменно перемещается на Сумарокову. С тех самых пор, как она со звонким воплем вылетела из воды Истринского водохранилища прямиком в мои руки. С распущенными мокрыми волосами, тонкими локонами, облепившими её плечи, роскошную грудь. И сверкающими счастьем глазами. Про её задний бампер я без крепкого успокоительного и думать не могу! Ненавижу её плавную походку, заставляющую смотреть на безумно женственно раскачивающиеся бёдра, как на маятник гипнотизёра. Санькин аппетитный орех меня когда-нибудь доведет до греха…

– Это моя музыка, Арина. Мне она не по мозгам долбит, а будоражит кровь в венах, – ответил я, не отрывая взгляда, от перемещающейся по залу Санечки.

Сумарокова выглядела невероятно соблазнительно в этом роскошном платье. Обнаженная грудь под полупрозрачной тканью заставляет моё либидо биться в конвульсиях, от желания увидеть соски, скрытые под кружевными узорами вышивки. Движение атласной ткани юбки завораживают и я жадно ловлю моменты, когда её ножка появляется в разрезе.

– Обожаю смотреть на тебя, когда ты крутишь эти штуки! Тебе говорили, что ты невероятно горяч? – убирая мою челку со лба, томно выдохнула мне в лицо Ариша.

– Интересно… – пробормотал я, поборов в себе желание убрать её руки с моих волос.

Нахрен я заставил её переодеться? Лучше бы она и дальше продолжала скакать в мини-тряпке, смешиваясь с толпой девчонок в таких же блядских обрезках мануфактурной промышленности! А сейчас она выглядит как самый лакомый кусочек для всяких негодяев. Невероятно соблазнительна, и в то же время слишком наивна и невинна, что сводит придурков, вроде меня, с ума от желания затащить её в постель. Именно поэтому я должен за ней присматривать.

– Тони, малыш, мне кажется, ты не рад меня снова видеть, – обиженно надула губы Арина.

Наверное, я должен быть внимательным к даме, но в данный момент меня занимала не она. Сашенька, высокомерно вздёрнув нос, стрельнув в меня пьяным взглядом, едва не растянулась на полу. Недотёпа! Предотвратил встречу курносого носа и паркета какой-то Казанова, явно припершийся сюда, чтобы найти кому присунуть свой вонючий огрызок.

– Я не твой малыш… так, стоп! – выпалил я, глядя как Сумарокова вместо секундной благодарности, подхватывает под руку этого гамадрила, и идёт с ним к бару.

– Опять присматриваешь за своим хомячком? – цокнула языком Ариша, проследив за моим взглядом.

Раздражение прокатилось по венам, как цунами. Санька давно перестала походить на хомячка! И… только я могу её так называть!

– Она не должна находиться одна, – неохотно бросил я, а мои руки на автомате уже заряжали длинный фристайл треков.

– Так она и не одна, – сладким голоском проговорила Арина, касаясь губами моей щеки.

– Вижу, – сквозь сжатые зубы цежу я.

В том-то и дело! Сашенька олицетворение идеальной женщины. Она чиста и свежа, как майский ландыш. Она неприкасаемая!

Она для меня всё. Лучшее, что я сделал в жизни, было ради этой маленькой крошки. Если её не останется в моей жизни, я просто провалюсь в ад. Чтобы крутить там чертям пластинки, разумеется.

– Она уже взрослая девушка, Тони. Лучшее, что ты можешь для неё сделать – перестань лезть в её жизнь, – словно мои мысли пробежали по лбу красной строкой, заметила Ариша.

– Да, ты права, – нехотя согласился я, позволив глазам отлепиться от идеальной попки, водружающейся на барный стул.

Что я могу? Сашенька мой лучший друг и это самая большая проблема. Она помнит тысячи вечеров, где мы болтали, обсуждая моих подружек. Сашка помнит даже больше имён девиц, с кем у меня был перепихон, чем помню я.

А сейчас… сейчас я каждый раз до смерти боюсь, что очередная бабочка однодневка, станет последней каплей. Сумарокова повзрослела, но осталась прежней жизнерадостной девчонкой, для которой моя музыка значит едва ли больше, чем для меня. А я боюсь, что однажды она скажет, что с неё хватит. Хватит вечеринок, девок и бездумной траты времени.

И тогда она уйдёт из моей жизни.

Когда-нибудь это случится, я знаю.

Сейчас, глядя на этот распускающийся бутон самой красивой в мире розы, я сожалел, что позволил случиться нашей дружбе. Встреть я эту знойную красотку с роскошными формами и безупречным содержанием, я бы ни за что её не отпустил. Теперь же, после сотен дружеских посиделок, где я хвастался очередной взятой «крепостью», уверен, от этого цветочка мне достанется лишь шипами по морде.

– Тони, помнишь, ты предлагал познакомить меня со своей семьёй? Мне кажется, что теперь я готова, – нежно покусывая мочку моего уха, замурлыкала Ариша.

– Ни хера не помню. Наверное, был пьян, – отклонил я голову, уворачиваясь от этих жалящих мои уши укусов.

Хера себе у баб память! Это было года три назад, когда в моих мозгах не было ничего, кроме тестостерона. Член обескровливал мозг настолько, что мимолётное влечение казалось большим чувством.