Порочная жизнь настоящего героя (ЛП)

Кроме извинений прибыли так же цветы с извинениями от Дэниела Стамфилда – которого она избегала – и с приглашением покататься верхом с ним и Сюзанной. Или проехаться в его спортивном экипаже, если она это предпочтет. Он обещал обращаться с поводьями не так неуклюже, как обстояли дела с его манерами. Записка была милой, и Кори подумала, что его почерк слишком аккуратен для такого дикаря. Она подозревала, что записка сочинена и написана его новым камердинером. И она отказалась.

Не то чтобы Кори винила его во всех своих неприятностях, лишь в большинстве из них: в том, что у нее такие неприглядные руки, что она все еще не замужем, в том, что может всплыть история ее позора, и в том, что сейчас ей отчаянно нужно найти мужа. Она обвинила бы Дэниела даже в дождливой и туманной погоде, если бы могла. С нее было довольно и того, что от влажности у нее болели пальцы.

Но она не выбросила букет из окна, как мечтала выбросить самого мистера Стамфилда. Цветы были слишком красивы и напоминали ей о любимых садах. Их запах наполнял комнату, маскируя зловоние лондонского воздуха. Тот, кто их приобрел, был ослиной задницей, но цветы оказались очаровательными. Кори поставила их в вазу у своей кровати. А его записка полетела в камин.

Вместо того чтобы поехать в парк верхом с Сюзанной и ее братом, Кори прокатилась в ландо с леди Корой, которое останавливалось каждые несколько ярдов, чтобы представить ее то этой вдове, то той хозяйке приема, двум патронессам «Олмака» и всем джентльменам, которые смогли уговорить представить их. Таким образом, когда они наконец-то посетили свой первый бал, Кори знала намного больше мужчин, чем Сюзанна, и почти все ее танцы были заранее оговорены еще до того, как начал играть оркестр, что означало, что ей не придется страдать, танцуя с Дэниелом Стамфилдом.

Кори знала, что он практиковался, после того, как его упросила Сюзанна. Плутовка даже выдавила из себя несколько слез, жалуясь на то, что брат наступит на ее новое платье в самом первом танце на самом первом для нее балу, если значительно не улучшит умение танцевать.

Наконец они были готовы к балу у герцогини Хэйг. Последние приготовления заняли почти весь предыдущий день, но Кори считала, что время того стоило. Она знала, что никогда не выглядела лучше, чем сейчас, в шелковом платье золотистого цвета с кружевной верхней юбкой, с бриллиантами матери, зачесанными наверх и собранными в пучок волосами, поддерживаемыми золотой тиарой, и парой локонов, обрамлявших лицо. Потребовались часы, чтобы уложить эти на первый взгляд безыскусные локоны, но каждая минута этого времени стоила того, чтобы увидеть, как мистер Стамфилд теряет дар речи при ее появлении, когда она спускалась по широкой мраморной лестнице Ройс-Хауса вслед за его матушкой и сестрой.

Этот увалень уже не в первый раз не сумел связать и двух слов. Кори не могла представить, как леди Кора собирается найти ему невесту, даже при условии, что он разоденется в пух и прах и сможет станцевать кадриль. Мисс Эббот вознесла хвалу небесам за то, что это не ее забота, за исключением того, чтобы усилия его матушки удерживали сломанный нос и большие ноги мистера Стамфилда подальше от ее собственных дел.

Этот человек захотел узнать все ее секреты, чтобы защитить свою семью, как он заявил. Как будто бы он потрудился вести себя как глава семьи в прошедшие два или три года, а не вел вместо этого распутную жизнь в Лондоне. Нет, все, чего он хотел – это помучить ее. Кори не сомневалась в этом, особенно, когда его темно-голубые глаза заглядывали в ее душу – и находили там желание.

Однако сегодня вечером его глаза расширились, рот приоткрылся, но никаких слов не последовало, и Добсону пришлось постучать по его плечу, чтобы мистер Стамфилд взял у него свою шляпу и перчатки. Он не заговорил даже тогда, когда все три дамы поблагодарили его за цветы, которые он послал им.

Должно быть, дворецкий напомнил ему об этом, неблагожелательно подумала Кори. А его камердинер наверняка проконсультировался у мисс Рейнольдс и горничных леди о том, какие цветы они любят. И один из лакеев, по всей вероятности, был послан на цветочный рынок, чтобы выбрать букеты. Но она все равно поблагодарила мистера Стамфилда.

Кто бы ни выбирал цветы, он сделал это великолепно. Леди Кора была в платье из темно-голубого люстрина [14], под цвет ее глаз и сапфиров. Ей были преподнесены белые гардении, которые она приколола к платью. Букетик Сюзанны состоял из голубых незабудок, и ее горничная украсила ими зачесанные наверх темные волосы своей госпожи, вместе с голубой лентой, гармонирующей с глазами девушки и отделкой ее белого платья.

Что до Кори, то она вовсе не ожидала, что мистер Стамфилд пошлет ей цветы, ведь она не приходилась ему родственницей. Она не считала нужным брать их с собой, но ее горничная настояла на том, что каждая дама будет иметь какой-то цветочный символ, так что теперь ее ансамбль был доведен до конца. Крошечные белые розовые бутоны в золотых филигранных зажимах были приколоты к длинным перчаткам.