Пора убивать

— Хорошо, Мосс. — Оззи вздохнул.

— Кто-нибудь видел, как все произошло? — спросил Джейк.

Красным носовым платком Оззи утер потный лоб.

— Да. Луни его опознает. Помнишь Мерфи, скрюченного инвалида, который моет полы в здании суда?

— Конечно. Бедняга едва ковыляет.

— Он видел все от начала до конца. Сидел на ступенях такой же лестницы с противоположной стороны вестибюля. Жевал свои бутерброды. Перепугался так, что в течение часа не мог выговорить и слова. — Оззи вдруг остановился, посмотрел на Джейка. — Не пойму, зачем я тебе это рассказываю?

— А какая тебе разница? Все равно рано или поздно я и сам все это узнаю. Где сейчас мой подопечный?

— Где-то дальше по коридору. Нужно сделать фотоснимки, ну и все такое прочее. На это уйдет с полчаса.

Оззи вышел, и Джейк воспользовался его телефоном, чтобы позвонить домой. Когда Карла сняла трубку, он напомнил ей, что она должна следить за всеми выпусками теленовостей и записывать их на видеомагнитофон.

Шериф бесстрашно стоял перед микрофонами и камерами.

— Где ваши вопросы? Мы арестовали подозреваемого. Имя — Карл Ли Хейли из округа Форд. Задержан по подозрению в двух убийствах.

— Это он отец девочки?

— Да, он.

— Откуда вам известно, что это сделал он?

— Так мы работаем.

— Есть свидетели?

— Нам, во всяком случае, о них ничего не известно.

— Он признался?

— Нет.

— Где вы его нашли?

— В его собственном доме.

— Был ранен ваш заместитель?

— Да.

— Как он сейчас себя чувствует?

— Хорошо. Он в больнице, но с ним все в порядке.

— Его имя?

— Луни. Де Уэйн Луни.

— Когда будет предварительное слушание?

— Я не судья.

— Ну, по вашим соображениям?

— Может, завтра, а может, и в среду. Прошу вас, остановимся на этом. Я не готов предоставить вам какую-либо информацию, во всяком случае, не сейчас.

* * *

Тюремщик забрал у Карла Ли бумажник, деньги, часы, ключи, перочинный нож, снял с пальца обручальное кольцо, вписал каждую вещь в специальный формуляр, на котором Карл Ли проставил дату и свою подпись. Затем в соседней небольшой комнатке его сфотографировали — анфас и профиль — и сняли отпечатки пальцев. Пока все шло так, как говорил ему Лестер.

Ожидавший его у дверей Оззи провел Карла Ли по коридору в другое помещение, где алкоголиков заставляли дышать в трубку газоанализатора. За небольшим столом, помещавшимся рядом с агрегатом, сидел Джейк. Оззи извинился и оставил их одних.

Адвокат и его клиент, разделенные прямоугольником стола, спокойно и вдумчиво изучали друг друга взглядами. Улыбались. И молчали. Последний раз они говорили пять дней назад, в среду, на следующий после изнасилования день, сразу по окончании предварительного слушания.

Сейчас Карл Ли выглядел более спокойным. На лице ни следа напряжения, слез нет. Наконец он решил нарушить тишину:

— А ведь ты не думал, что я пойду на это, Джейк.

— В общем-то нет. Так все-таки это ты?

— Я. Ты же знал об этом.

Джейк улыбнулся, кивнул, сложил руки на груди.

— Как ты сейчас себя чувствуешь?

Карл Ли откинулся на спинку вращающегося кресла.

— Намного лучше. В целом все это мне очень не нравится. Лучше бы ничего такого вообще не было. И с дочкой тоже, ты же понимаешь меня. Я ничего не имел против тех парней, пока они не обидели Тони. Теперь они получили то, что должны были получить. Мне искренне жаль их матерей и отцов, если только у них были отцы, в чем я сильно сомневаюсь.

— Ты боишься?

— Чего?

— Газовой камеры, например.

— Нет, брось, Джейк. Поэтому-то я и выбрал тебя. Ни в какую газовую камеру я идти не собираюсь. Я видел, как ты вытащил оттуда Лестера, теперь ты сделаешь то же для меня. Тебе это по силам, Джейк.

— Не так уж это просто, Карл Ли.

— Ну?

— Не думаешь же ты всерьез, что, хладнокровно пристрелив человека, вернее, двух, и заявив жюри присяжных, что они заслужили свою смерть, ты сможешь с гордым видом выйти из зала суда.

— Но ведь с Лестером у тебя получилось.

— Каждый случай особенный. Разница здесь в том, что ты убил двух белых парней, а Лестер — только черномазого ниггера. Большая разница.

— Боишься, Джейк?

— Мне бояться? Газовка угрожает не мне.

— Не очень-то ты стараешься меня обнадежить.

«Ты набитый идиот», — подумал Джейк. Чем, интересно, можно его сейчас обнадежить? Да на трупах еще кровь не высохла. До того как все это случилось, Джейк и в самом деле испытывал большую уверенность, однако сейчас кое-что изменилось. За преступление, в совершении которого признался его подзащитный, полагалась смерть в газовой камере.

— Где ты раздобыл армейскую винтовку?

— Помог друг в Мемфисе.

— Ясно. Лестер причастен к убийству?

— Нет. Он знал, что я намереваюсь делать, и хотел помочь, но я ему не позволил.

— А как Гвен?

— Сейчас она, конечно, с ума сходит, но рядом с ней Лестер. Она вообще ни о чем не подозревала.

— Что скажешь про детей?

— Ты же знаешь: дети есть дети. И им не хочется, чтобы их папочка сидел в тюрьме. Плачут, но это пройдет. Лестер о них позаботится.

— Он собирается возвращаться в Чикаго?

— Не сразу. Джейк, когда суд?

— Предварительное слушание будет завтра или в среду, это определит Буллард.

— Он будет председательствовать?