Пора предательства

— Не нравится мне видеть там эту девочку. Все одно, что смотреть, как она бродит среди своры псов. Я хочу сказать, есть верность — а есть голод. Теперь, когда Радомор стучится в дверь, это уже не шутки, а эти люди — не рыцари, привычные к кровопролитию.

— Это город моих отцов, — возразил Ламорик. — Вспомни, его герои и рыцари изгнали отсюда изменника. Это они скакали в бой против короля.

Дьюранду не нравилось слышать слово «изменник».

Гермунд-скальд задумчиво потирал подбородок.

— Про осады немало всяких историй ходит. Голод проделывает с людьми странные вещи. Слышишь о дебошах — и праведности. Приходят болезни, приходит безумие. Одни обретают такую твердость духа, что непонятно и откуда, а другие дерутся меж собой, как дикие кошки.

Конзар кивнул.

— Радомор хитер. Разумно с нашей стороны было бы подыскать комнату с крепкой дверью, ваша светлость. Скажем, в одной из башен…

Ламорик вскочил на ноги.

— Довольно! — вскричал он, привлекая к себе внимание доброй половины зала, и широким жестом указал на запад. — Наш враг там, снаружи! Это Радомор приставил нож к нашему горлу. Это он убивал и жег наших друзей и родичей. Кто станет верить такому человеку? Отцеубийце! Клятвопреступнику! Мы видели, каких тварей призвал он себе на службу. Подобные разговоры, сомнения — ровно то, чего он хочет! Он вложил в наши сердца отравленную надежду. На какое милосердие можно надеяться в руках такого дьявола? Если я не в состоянии доверять своему народу, чего стоит моя жизнь? — Ламорик схватил Дьюранда и с силой встряхнул. — Я покидаю этот рассадник слухов и сомнений — и иду взглянуть в глаза моему настоящему врагу!

Он вылетел мимо стражи в Расписной Чертог, готовый сдержать свое слово. Кирен ухватил Дьюранда за рукав.

— Возьми-ка еще кого-нибудь и ступай за ним, а не то как бы он не слез со стены и не отправился прямиком к этому мерзавцу!

Дьюранд кивнул и, проскользнув сквозь толпу, заторопился к лестнице, что вела на внешние укрепления. Душу точили мрачные раздумья: а стоит ли Ламорику доверять ему, Дьюранду? К своему изумлению, он обнаружил, что за ним идет Бейден.

— Я давал те же клятвы, что и ты, — прорычал старый рыцарь.

И держал их лучше, невольно подумал Дьюранд.

Ветер забивал глаза пылью и песком. Взобравшись на стену, молодой рыцарь начал озираться в поисках Ламорика. Право, лучше бы он его ненавидел, все было бы гораздо проще! Они миновали группку стражников, пригнувшихся, чтобы уберечься от стучащих по укреплениям камней. Ламорик стоял рядом.

Он улыбнулся Дьюранду.

— «Взглянуть ему в глаза»?.. Да мне чертовски повезет, если я хоть издали его увижу! Радомор посиживает себе в каком-нибудь шатре с флягой вина, а два бесенка при нем примостились с обеих сторон, как верные псы. Подлая, недостойная настоящего рыцаря манера биться! Тут ничего нет, лишь страх и нищета.

— А толпа — стадо свиней, — добавил Бейден. — Кто бы ни победил, замок отмывать придется еще сто лет.

— У вас мягкое сердце, сэр Бейден. Никто не скажет иначе.

Бейден что-то пробурчал в ответ. Дьюранд услышал басовитый стон и свист — одна из радоморовых катапульт взметнула к небесам огромный кусок каменной кладки.

Ламорик повернулся и посмотрел на двор, на колышущуюся под стенами массу людей.

— Толпища почище, чем в ярмарочный день, только разносчиков с пирожками…

Здоровенный камень ударился о внутреннюю стену и отскочил к ристалищу. Он просвистел между двумя людьми, чудом не задев ни одного, и прочертил полосу в грязи за ними. Другим повезло меньше. Тут и там во дворе лежали тела убитых.

— Мерзавцы размолотят ваш замок в крошево, — проговорил Бейден, откидывая с лица прядь гладких рыжих волос.

Простонал очередной требушет.

— Все равно что драться в какой-нибудь сточной канаве, — посетовал Ламорик. — Кровь да переломанные кости. Он убивает сыновей Аттии!

— Ваша светлость… — начал Дьюранд, когда стена между ними словно взорвалась. Каменный пол ушел из-под ног. Ламорик зашатался и встал на открытом месте — так, что голова у него высовывалась из-за укреплений. Дьюранд видел на улицах целые отряды лучников Радомора.

— Ваша светлость!

Дьюранд прыгнул к своему господину в тот самый миг, как целый ливень стрел обрушился на стену. В прыжке Дьюранд сшиб Бейдена с ног, зато успел втащить Ламорика в крытый переход, целым и невредимым.

— Готов биться об заклад, у них назначена немалая награда первому лучнику, что подстрелит такую знатную персону, как вы.

Они отцепились друг от друга. Ламорик замазал пылью голову Гиретского быка у себя на сюрко.

— Нечего сказать — стреляют в бычий глаз, как в яблочко.

Дьюранд сел спиной к стене и расхохотался.

Бейдан, брызгая слюной от злости, склонился над ним. Рука его лежала на эфесе меча.

— Ах ты, сукин сын! Да я из-за тебя чуть шею не сломал! Попробуй еще раз меня хоть пальцем тронуть — я тебе кишки выпущу! Ты не так уж ловок, как тебе кажется. Я смотрю в оба и сплю не так крепко, как иные, понял?

Дьюранд похолодел. Кровь в жилах превратилась в лед.