Попытка возврата – 3

– Да и вообще вся твоя идея мелодраматизмом отдает. Ведь сам говорил – "хочешь стрелять – стреляй и нечего болтать!". А то получится как в том трофейном фильме, где бандит поймав главного героя долго перед ним распинался, пока не получил пулю в лоб из маленького припрятанного пистолета. И вообще – почему ты настолько уверен, что это англичане затеяли? Может все-таки немцы, а?

Повернувшись назад, я взглянул на напарника:

– Да потому что слишком много именно немецких следов должно было остаться. И мины, и оружие, и следы сапог, и обертки от сухпая. Да ты сам вспомни, о чем Заремба вопил, пока я ему челюсть не сломал! Так что – немцами здесь и не пахнет. Даже если предположить дикость, и это все фрицевская провокация, с целью рассорить СССР с Англией, то почему в ней участвует известный член АК? Или "Медведь" должен был после залпа оставаться на месте и сдаться советским солдатам, чтобы озвучить свою версию? Он что – похож на самоубийцу? Это, во-первых. А во-вторых, пленный на допросе почему-то ни слова ни сказал про англичан, а как раз говорил лишь о польском участии!

Шах на этот спич, только руки вперед выставил:

– Ты что Илья? Я ведь не всерьез спросил! Оно ведь и ежу понятно, что немцы тут не причем!

– "Не в серьез, не в серьез"... Шутник выискался... Вот дошутимся, пока англы своего не добьются, что тогда делать будем? Не-ет! Мое мнение – дождаться, когда вся их великосветская свора где-нибудь соберется, да хоть в гольф поиграть и лупануть по ним со всей пролетарской ненавистью! Вот что надо делать, а не разные доказательства выискивать! Они ведь просто так не угомоняться! Гусев, а ты чего молчишь?

Командир усмехнулся:

– А чего зря воздух сотрясать? Хотя, честно говоря, идея с запиской мне лично сильно понравилась. Конечно, без всякого часового механизма, но вот мина перевязанная ленточкой, в кабинете у Черчилля будет смотреться очень хорошо. И записка будет в тему. Такой намек проберет премьер-министра до самых печенок... Но это не нам решать, хотя твои мысли я озвучу.

После этих слов, командир потянулся, поправил фуражку и уже другим тоном сказал:

– Ладно. Интересные вам результаты операции я озвучил, а сейчас слушайте приказ на завтра: в двенадцать ноль-ноль личному составу спецгруппы ставки приказываю собраться возле штаба летной группировки. Форма одежды – Гусев оглядел нас и, вздохнув, продолжил – ну, хоть подворотнички свежие пришейте. И сапоги почистите.

Я удивился:

– Подшива у нас и так чистая – ведь только после бани. А к чему этот припараженный сбор?

Командир коротко ответил:

– Приказ наркома внутренних дел. Завтра в районе тринадцати часов Колычев прибывает на аэродром и желает видеть всю группу, в составе встречающих его людей.

– Ну, Ивана Петровича встречать, это мы всегда с радостью! Глядишь, последние новости расскажет. А может даже спасибо скажет, за труды наши ратные... – и прекратив слегка ерничающий тон, спросил уже серьезно – Чего он приехать-то решил?

Гусев пожал плечами:

– Не знаю. Генерал-полковник три часа назад позвонил и сказал, что завтра прилетит и чтобы мы его встречали. Зачем и почему он не рассказывал. Да что там гадать – ругать нас вроде не за что, и это главное. А остальное выяснится в процессе встречи. Поэтому сейчас – давай заводи и поехали обратно. Завтра чувствую, будет напряженный день...

Глава 16

А в назначенное время мы сидели на лавочке в курилке возле штаба и тихо переговариваясь, наблюдали за неспешной аэродромной жизнью. Вся масса самолетов, которая отработала по Германии ночью, прилетела еще засветло. Так что теперь, летуны, частью отдыхают, частью шляются туда-сюда болтая с механиками, оружейниками, официантками и прочим близким им людом. К нам, в курилку никто не заходил поэтому мы тоже точили лясы, не опасаясь чужого присутствия.

В этот момент как раз обсуждали тот факт, что все "невидимки" жившие по-соседству от нас, часа в четыре утра куда-то свалили. Зачем, почему – никто не знал. Во всяком случае, никто из оставшихся поваров и часовых, что постоянно маячили возле палаток. Кашевары только сказали, что ребят с террор-групп ночью подняли по тревоге и они все укатили неведомо куда. А чуть позже, по дороге проходившей в полукилометре от нашего лагеря прошла большая колонна грузовиков. Ну, эту колонну мы и сами слышали. Жан, которого как и всех разбудил приглушенный шум множества моторов, как раз пошел по маленькому и попутно пересчитал машины, шедшие как по заказу, с зажженными фарами. И теперь он очередной раз выражал свое мнение относительно увиденного:

– ГаЗоны все тентованые, но то что груженные, это точно! И судя по их количеству – не меньше двух батальонов пехоты в сторону леса укатило. И восемь БТР. Похоже, все – операция окончательно завершена и войска выводят. Только почему ночью?

Змей, который на пару с Лехой где-то добыли целую корзинку груш, швырнул очередной огрызок во врытую посредине курилки бочку и лениво ответил: