Попытка

Похоже, с моей дальнейшей службой в клане покончено. Все решено — стрелять бешеного игрока на месте. А если все оставить, как мы и договаривались? И если все-таки у меня не получится, то связаться с ней и сообщить все коды, которые она говорила, и стереть себе память к ее приезду? А почему бы и нет. Когда эти дни закончатся, выходит, что это мой единственный шанс на спасение в виде надежды когда-нибудь покинуть игру. Про то, что придется продолжать бегать дольше этого срока, мне не хотелось думать. Достаточно будет меня поймать или пристрелить, и я пущу под откос и себя, и Катерину. С меня будет возможно считать всю память.

О том, что меня ждет лишение всех моих воспоминаний начиная с момента, когда ко мне попал перстень, я даже не хотел задумываться. Для меня это отождествлялось с реальным подобием смерти.

Катерина тоже хороша, вот же чертовка, рвет и мечет по поводу моего поиска, как истинная овчарка. Хоть бы немного сбавила обороты. Понимал, что она ни черта не помнит о наших договоренностях, но все равно мне было немного не по себе, вроде бы договорились и стали союзниками.

Вновь я посмотрел осторожно в окно. Все было по-прежнему: часовые даже не смотрели в мою сторону. О том, чтобы покинуть квартиру через дверь, мыслей не было. Неизвестно, что могло поджидать меня при выходе из подъезда. Самым правильным выходом оставалось окно. Чуть в поодаль от дома у края дороги я заметил ливневку. Она как раз была в другой стороне от часовых.

А почему бы мне по ней не скрыться? Все ищут на земле и в воздухе, а я скроюсь под землей. Это лучший вариант, что можно придумать.

Я вновь посмотрел на часовых. Им, по-моему, вообще было все по барабану — дали команду сторожить, те и занимались преспокойненько этим делом.

Недолго думая, я выбрал образ летучей мыши. Как раз самое то — порхать по темным просторам коллектора. Измельчившись до рукокрылой малютки, я вылетел из форточки и устремился вдоль крыши в сторону ливневки. Как только я с ней поравнялся, стал спускаться вдоль стены, а дальше, совсем низко пролетев над землей, наконец, достиг решетки колодца. Камнем я кинулся вниз и снова заработал крыльями.

Странное оказалось видение у рукокрылых — ни черта глазами не видно, но при этом будто чувствуешь стены коллектора и даже стекающую по нему воду. Он проходил так некстати вдоль улицы. Вроде бы и дождей не было, а воды, тем не менее, текло много. Думал, запах будет скверный, но в этом образе он казался мне даже приятным.

Сориентировавшись, я догадался, что водный поток шел из центра в сторону окраины, к очистным сооружениям. Решил податься в сторону центра. Там больше людей, легче затеряться. Пока летел, с разных сторон видел узкие ответвления, ведущие в коллектор, по которым я не решился лететь из-за обилия крыс. А те аж визжали, чуя меня. Понимал, стоит мне ненароком снизиться, и произойдет нападение. Сверху время от времени попадались колодцы, подобные тому, в который я залетел. От невыносимого крысиного писка пришлось снизить параметр звука до обычной величины.

Через некоторое время появился перекресток, на котором я завис, не зная, куда лучше податься. Прямо и справа должен быть центр, а слева располагалось то направление, где примерно охотники искали меня. Решил лететь в противоположную сторону от охотников.

Подумалось, раз все силы брошены на мои поиски в определенном районе, то почему бы мне не воспользоваться сложившейся обстановкой. Пролетев еще немного, я на этом решил закончить свое путешествие по подземелью. Из первого попавшегося колодца я не решился вылетать, так как оказалась слишком шумная улица с большим потоком прохожих и автомобилей, а вот над следующим было самое удобное место. Выход оказался у края дороги, и дальше располагался сквер. Именно тот, что находился прямо около центральной гостиницы. Выпорхнув через решетки, я взяв курс к ближайшему дереву. Уцепившись за одну из густых ветвей, как и полагается моему виду, вниз головой, я тем самым приземлился.

Здесь оказалось вполне подходящее место для моих занятий по целительству. Люди бойко прогуливались как в сквере, так и по улице через дорогу. Вспомнив, как раньше я занимался коррекцией людей у поликлиники, я выставил параметр нравственности на 50 % и приступил к работе. Количество сыграло злую шутку. Тех, кому действительно нужна была значительная корректировка, оказалось совсем немного. Как-никак здесь не медучреждение, а все слишком больные люди сидят, в основном, по домам. А незначительные сбои в здоровье, как я уже убедился, система не засчитывала. Пришлось мне сначала понизить порог нравственности до 40 %, далее до 30 %, а потом и вовсе его отключить.

Остаток дня я провел в сквере за этим занятием. К началу сумерек народу особо не убавилось, но страждущих почти не стало совсем. Все вокруг заполонила относительно здоровая молодежь. Дальше мне здесь высиживать было уже ни к чему. Пора было позаботиться о ночлеге. Тем более, предстояло наконец-таки начать изучать злосчастный снимок Демьяна, до которого у меня постоянно не доходили руки.