Попробуй... запрети мне!

Я охнула, когда, не дождавшись моего ответа, он клубникой провел по моим складочкам и остановился у самого входа. Напряглась вся и в предвкушении приподняла бедра, когда Миша принялся ласкать меня ягодой. Черт, это было так порочно и сладко. Очень сладко. Он медленно выводил круги по возбужденной плоти, дразня меня и заставляя стонать. Сам расположился между ног, нависая надо мной и смотря в глаза. Очень интимно. Я впервые ощущала себя такой развратной, такой пошлой. Я хотела, чтобы он уже хоть что‐то засунул в меня, лишь бы я поскорее кончила. Двигала бедрами, усиливая трение, и охнула, когда он засунул в меня средний палец.

― Тугая моя девочка, мокрая.

― Миш, не издевайся…

Я подняла руки и принялась ласкать соски, сжимая их и слегка потягивая. Я находилась на грани, и мужчина это видел. Склонился, прижался к губам и, завладев языком, принялся жадно целовать меня, выбивая из легких весь воздух. Я тащилась от его губ, сходила с ума и готова была умереть, чтобы возродиться во время оргазма.

Он так неожиданно отстранился, что я не сразу поняла, когда у моих губ оказалась та самая клубника. Он надавил на губы, и я, приоткрыв их, откусила кусочек ягоды. Глаза Миши загорелись еще большим возбуждением. Он отложил клубнику, удобнее расположился между ног и одним плавным движением скользнул членом в мое лоно. Я выгнулась навстречу и простонала, сходя с ума от желанной наполненности.

― Ты этого хотела?

― Очень хотела, ― выдохнула от нового сильного толчка и, резко забросив руки за голову, схватилась за изголовье кровати. ― Так сильно хотела, ох… что думала, утром твой труп будут искать.

Миша хохотнул и удобнее устроился на локтях по обе стороны от моей головы.

― Не дождешься, малышка. Я тебя все равно удовлетворю.

И в подтверждение своих слов он принялся двигаться быстрее, разнося в моем теле мелкие частички удовольствия, которые грозились перерасти в оргазм. Миша подхватил одну ногу под коленом, что поспособствовало еще более глубокому проникновению. Он двигался, ласкал пальцами клитор и доводил меня до исступления. А когда я полностью потерялась в своих эмоциях, содрогнулась всем телом и, крепко обхватив бедрами мужские бедра, кончила, закидывая голову назад и прикрывая глаза.

Каждый раз с Мишей был особенным. И сейчас не стало исключением. А буквально после нескольких глубоких толчков меня догнал и мужчина. Он кончил, тоже запрокинув голову назад и прорычав как дикий зверь, изголодавшийся по своей самке. Так сильно толкнулся в меня, изливаясь и делая еще несколько сильных толчков, чтобы полностью выжать из себя семя.

Миша рухнул сбоку от меня и утащил мое тело к себе в объятия.

― Ты невероятная.

― Это ты меня делаешь такой.

Жданов хмыкнул и прижал меня к себе еще сильнее.

― Миш, я люблю тебя.

Он напрягся и тихонько поцеловал меня в макушку. Я улыбнулась и удобнее расположилась щекой на его груди. Я так счастлива, как никогда раньше.

Утром я проснулась в кровати одна. Прошлась по номеру и тоже не нашла Мишу. Наверное, ушел по делам, оставив меня отсыпаться. А я как раз отдохнула и теперь довольная готова свершать добрые дела.

Открыла шторы, впуская в номер утреннее солнце. Охо‐хо, кажется, сегодня снова жара будет. Бросила взгляд на часы. Девять. Уже жара, значит.

Быстро приняла душ и, переодевшись во вчерашний костюм, вышла из номера. Пора и честь знать, как говорится.

Только хотела зайти в свой новый номер, как заметила открывающуюся дверь, а затем и саму Жанну. Кажется, она подавлена. Черт!

― Жанна? ― позвала ее, заметив в руках две тяжелые сумки.

― Чего тебе? Решила позлорадствовать?

Я подошла к ней и заметила тень грусти. Кажется, даже синяки под глазами. Какая же она глупая. И к чему вся ее бравада? Допрыгалась, а теперь страдает? Явно же всю ночь не спала, думала, что делать дальше. Ну еще бы, я бы тоже думала.

― Жанна, я хотела сказать…

― Вот только не надо меня жалеть, ок? Я все равно тебе не поверю.

― Я не собиралась тебя жалеть. Всего лишь хотела сказать, что тебя не увольняют. Ты можешь остаться работать дальше.

― Очень смешно.

― Похоже, что я веселюсь? Ты можешь спросить у Михаила Андреевича. Хочешь ― позвони ему.

― Прямо сейчас?

― Прямо сейчас, ― я кивнула, наблюдая, как Жанна неуверенными движениями достает телефон из кармана сумки.

Набрав номер, она приложила телефон к уху. Я оперлась спиной о стену и смотрела на ее потухшие глаза.

― Михаил Андреевич, здравствуйте. Простите, что отвлекаю. Это правда, что я могу остаться? ― она замолчала, слушая босса и нервно кусая губу. ― Хорошо. Спасибо вам. ― Снова тишина, а в следующую секунду она посмотрела на меня. ― Я поняла. Да. Всего доброго. Хорошо.

Сбросив вызов, она убрала телефон обратно в карман и посмотрела на меня неуверенным взглядом.

― Спасибо тебе, ― прошептала она и тут же опустила глаза в пол.

― Мне не нужно. Просто головой думай. У тебя маленький ребенок, а ты со мной войну решила вести.

― Я не знаю, что со мной произошло.

― Будешь нормально себя вести, останемся вместе в смене. Нет, разойдемся.