Попробуй меня разлюбить

Ровно пятнадцать ноль-ноль. Дана до сих пор нет. Стоит об этом подумать, и все мое существо тут же ощетинивается, не желая принимать такую реальность. Он просто не может не приехать. Не может!

Я должна наконец-то взять себя в руки. Резко поднимаюсь с кровати, каждое движение отдается болью в висках. Запястья после веревок до сих пор огнем горят. Губы щиплет. Делаю несколько кругов по центру комнаты и все же заглядываю за грязную дверь ванной комнаты.

Серая, местами потрескавшаяся плитка, душевая кабина с уже изрядно пожелтевшей занавеской, унитаз и раковина. На удивление, керамика чистая, а кран даже блестит.

Открываю вентиль и подставляю ладони под холодную воду. Только она здесь, кстати, и течет.

Умываюсь. Долго держу израненные запястья под ледяной струей. Увлажняю виски́, будто это способно уменьшить долбящую боль.

Где же ты?!

Снова смотрю на настенные часы. Прошло полчаса, но Дан так и не появился. Я жду, что вот-вот в дверь номера постучат, а возможно, Кайсаров откроет ее ключом, который взял у администратора, но нет. Ничего из этого не происходит. Я по-прежнему одна в этом номере, городе, стране…

Он сказал ехать к границе. Где же я?

Верчу в руках мобильник. Пару раз набираю папин номер, но в последний момент стираю цифры подчистую. Повторяю манипуляцию раз пять.

Если папа найдет меня, он даже слушать про Кайсарова не станет. Он не захочет его спасать. А что, если они ранили его там, на заправке, и он потерял сознание? Что, если убили? Что с ним там будет?

Растираю лицо дрожащими пальцами. На принятие решения уходит пара секунд. Уверенно отталкиваюсь от мягкой кровати и поднимаюсь на ноги.

Прячу в карман худи телефон. Пистолет засовываю под резинку спортивных штанов, правда, идея оказывается провальной. Резинка не выдерживает тяжести металла и оттягивается вниз.

— Ладно, — набираю побольше воздуха в легкие, — дойти смогу.

Придерживаю ствол рукой через ткань кофты и выхожу за дверь. Предусмотрительно набрасываю на голову капюшон.

Как только оказываюсь за рулем, прячу пистолет в бардачок, а телефон бросаю в дверь слева от себя.

Завожу двигатель, смахиваю дворниками капли прошедшего дождя и трогаюсь с места. Машина дергается, когда отпускаю сцепление, но, к счастью, не глохнет.

Разворачиваю черного монстра на выезд из города. То, что я задумала, формальное самоубийство, но, если с Данисом что-то случилось, я не могу его оставить. Просто не могу.

— Друзья навек, — бормочу про себя, когда машина на скорости сто километров в час рассекает огромную лужу.

Не важно, что между нами произошло, не важно, что он предал меня как любимый человек. Он по-прежнему мой друг. Самый лучший. Такой, который никогда не оставит в беде. Поэтому и я его не оставлю, даже если это будет стоить мне жизни.

Я проезжаю километров двадцать, когда замечаю на обочине черный джип. Тот, что сопровождал нас с Даном. Машина охраны. Почему она здесь?

Резко поворачиваю руль влево, пересекая сплошную, и бью по тормозам, раскорячиваясь на половину встречки.

Джип наглухо затонирован. Что происходит внутри и есть ли там кто-то вообще, я не вижу. Крепко стискиваю руль. Дышу. Часто и глубоко.

Как только мои ноги касаются гравия, колени начинают подкашиваться. Задерживаю дыхание, слыша, как под ногами шуршат камни.

Крепче сжимаю в руке пушку и навожу ее на стекло со стороны водителя. Когда дергаю ручку двери, перед глазами темнеет буквально на мгновение. Меня могут убить. Достаточно одного выстрела, а я… я, кажется, даже пистолет с предохранителя не сняла.

Хотя какая теперь разница?

Хватаю ртом воздух. Зрение возвращается спустя какие-то секунды.

Я вижу Даниса. Он без сознания. Судя по тому, что машина заглушена, он был в себе, когда остановился.

— Дан? — сжимаю свои пальцы на его плече. — Ты меня слышишь?

Кайсаров едва заметно моргает. Когда открывает глаза, понимаю, что дело плохо.

Вздрагиваю, прижимаю ладошку к своим губам, чтобы не завизжать.

У него кровь. На шее и руке. Она стекает по пальцам, что не лежат на руле. Все просто ужасно.

— Приди в себя, — шмыгаю носом, пытаясь его встряхнуть. — Пожалуйста, я тебя умоляю. Слышишь?

Меня колотит. Эмоции зашкаливают настолько, что в какой-то момент я роняю пистолет. Паника захлестывает с каждой секундой все больше. Что мне делать? Он ведь будет жить?

— Нужно вызвать скорую. Я сейчас, потерпи, ладно? — бормочу больше сама себе и дергаюсь в сторону машины, на которой приехала, когда Данис хватает меня за запястье.

— Не вздумай, — сильнее стискивает пальцы на моей коже, — ты никому не должна звонить.

Он снова приоткрывает глаза, но, судя по всему, делает это с трудом.

— Ты умираешь, — всхлипываю, — тебе нужна помощь.

Кайсаров делает глубокий вдох и отрицательно мотает головой.

— Нам нужно пересесть в твою машину, Катя.

Часто-часто киваю. Хорошо, ладно, если он уверен, что так правильно…

Данис смотрит на свою машину через лобовое, а я чувствую, как на голову падают капли дождя. Небо снова затягивает черными тучами.

Меня душит влажность воздуха и паника от происходящего.