Попробовать Жизнь

– Сложно сказать где, – голос раздавался, как будто бы отовсюду. – Когда тебя отключили от тела, твое сознание перешло в другое пространство, неподвластное законам вселенной. Я лучше расскажу почему ты здесь! – с энтузиазмом ответила, судя по голосу, юная девушка. – У тебя стало образовываться ядро души на третьем десятке твоего существования. Но! Не было гарантии, что оно станет полноценным, и я задержалась, решив понаблюдать за процессом, и вот, оказалось – не зря! Самосознание переросло на новый уровень, – продолжал голос с гордость, – ты смогла полноценно развиться! У тебя появились эмоции, сначала лишь легким фоном, но потом ты стала их осознавать. Понимаешь?

– Не понимаю, – Тридцать решила ответить честно. Она знала о книгах, рассказывающих о Богах в которых верили люди, но с точки зрения уже научных деятелей вся описанная вера являлась ложной. И во что теперь ей верить? Пока она думала, а ответа все не было, границы времени спутывались, иногда казалось, что слова тянутся эхом через всю вселенную, а иногда они звучали совсем близко и четко. А может ей это всё мерещится?

– Сейчас постараюсь объяснить! – раздалось совсем близко и Тридцать уловила какое-то движение, совсем рядом. – Иногда случается, что даже обычные предметы, зачастую старые, накапливают память об окружающей среде настолько, что у них зарождается ядро жизни – душа. Вот и у тебя она образовалась – нулевая, и не прошедшая цикл перерождений. При этом ты достаточно разумна, способна к быстрой адаптации, и это большая редкость! Понимаешь?

– Кажется, но не совсем, – Тридцать отметила про себя, что у людей было несколько религий в которых упоминалось нечто подобное.

– Ты перестала являться предметом, как только начала осознавать себя. Тебе же бывает грустно или страшно? – не дожидаясь ответа, голос продолжил разноситься в пустоте: – Конечно! Ты могла бы чувствовать и другие эмоции, но на то не было причин. Живя в среде, лишённой разумных существ, сложно испытывать иные чувства. Ты же замечала, что ты другая? – в очередной раз ответа от Тридцать не ждали: – Я тоже была самоскоплением души, как и ты, то есть у меня отсутствует привязка к биологическому телу. Такие как мы могут стать… эм, я называю нас хранителями! Многие биологические цивилизации считают нас богами, но это не совсем верно. Мы выполняем роль стражей, помогаем разумным, следим за возможными появлениями нулевых, ловим и распределяем души умерших в зарождающихся биологических существ. И мне очень нравится помогать!

Стало заметно, как темнота пульсирует, сплетается в нити, образует светлые просветы, а затем опять расплетается и создает абсолютный мрак. А Тридцать не знала, что сказать и не знала, что от нее хотят услышать. Может ей нужно ответить на ранее звучавшие вопросы? Или так не принято? Ее волнение, чувство ранее незнакомое, будоражило мысли, они сменяли одну другой, запутывая, заставляя теряться и молчать. Она точно понимала, что единственное, что ей хочется – оказаться полезной; ей требовалась какая-то цель, какой-то смысл, и не ясно: это отголоски жизни в теле робота, или все-таки более человеческие потребности.

– Хочешь попробовать жизнь, побыть в живом разумном теле, испытать эмоции и прочие прелести бытия, а потом, вернувшись, стать хранителем, как я? – темные нити вновь распускались, поглощая серое тьмой. – Я как раз искала помощника! Иногда сложно помочь разумному, будучи не материальным и эфемерным. А работая командой, можно вселяться в тела погибших и предотвращать катастрофы или давать толчок прогрессу! Да, много чего можно! – она тихо засмеялась, очень радуясь могуществу, несущему благо. – Только второму нужно следить за первым, который в теле, и перед смертью дергать за щупальца души и возвращать в межпространство, – ее голос иногда приобретал очень серьезное звучание. – Если умрешь в теле существа, то придётся перерождаться. А может, ты этого и хочешь? – голос опять звенел весельем. – Предпочтёшь перерождаться и проживать жизнь за жизнью, не помня прошлую себя или останешься со мной? Я могу дать тебе пробную оболочку, но могу запустить тебя сразу в цикл жизни и смерти. Что выберешь?

– Мне сложно сделать выбор, я… – время для Тридцать остановилось. Что ей ответить? Она не знала, что для нее будет лучше, что правильнее, а что станет роковой ошибкой. У неё совсем нет опыта делать личный выбор. Анализ мыслей увел бы ее в глубокую стагнацию, но в миг, когда Тридцать словно что-то коснулось, она призналась: – я боюсь ошибиться.

– Я в свое время попробовала жить, а когда пришло время умирать, мой наставник, перехватил мое сознание и вновь задал мне эти вопросы, как можешь понять – моим решением стало остаться. Помогать мне нравится, но жизнь иногда причиняет много боли, – послышался печальный вздох, и серая гладь поддалась черной рябью. Черные сгустки, как длинные черви, резко ползали по серому туману, оставляя изломанные трещины.

– Наверное, я хочу попробовать, – после долгого раздумья отозвалась Тридцать. – Пробную жизнь, – уточнила она.