Пополнение

— Ну, это разве серьёзно? Это же всех аптекарей тогда карать придётся! Ну так и чего ты этим добиться хочешь? Ну, покараешь ты аптекарей, закроешь аптечные лавки, а к кому ты потом сам же за лекарствами пойдёшь, когда они тебе понадобятся?

— Так ведь знахари же ещё есть, и есть храм Эндовеллика!

— А они, по-твоему, опиумом не торгуют?

— Так и им тоже запретить!

— А бессонницу лечить и хирургические операции обезболивать ты нам тогда чем предложишь? — не без ехидства поинтересовался верховный жрец бога-врачевателя.

— Тебе виднее, святейший.

— В том-то и дело, блистательный, — ответил жрец ещё ехиднее.

— Сколько можно обсуждать ерунду? — вмешался я, — Ты, блистательный, никак не хочешь взять в толк, что запрет опиума проблему не решит, а только усилит. Даже если Эндовеллик и откроет вдруг своим достойным служителям какое-то другое снадобье, чего почему-то так и не сделал до сих пор, всё равно останутся те немногие, кто покупает этот опиум не для лечения, а для одурманивания разума. Сейчас, когда опиум можно купить и у любого аптекаря, и у любого знахаря, и в храме, он стоит гроши, и не от него получают свои главные доходы торгующие им. Поэтому им и нет ни малейшего смысла втягивать в его употребление всё новых и новых людей, включая и несовершеннолетнюю молодёжь. А запретив его, ты сделаешь его дорогим, а значит — основным источником доходов для тех немногих, кто не побоится твоего наказания и продолжит торговать им из-под полы. И вот тогда каждый новый покупатель станет для них таким источником прибыли, что они будут подсаживать на опиум всех, кого только смогут. Ты будешь их ловить и вешать, но на место повешенных всегда найдутся другие, желающие заработать большие деньги. Ну так и зачем же мы будем создавать такой соблазн, делая дешёвый опиум дорогим?

— И что же ты предлагаешь, ничего не делать?

— Я предлагаю не сходить с ума. Если кто-то вздумает подсаживать на это дело несовершеннолетних, то за это, конечно, надо вешать высоко и коротко без разговоров, и если ты предложишь такой закон, я с удовольствием поддержу тебя. Но запрещать опиум для всех — глупость. Мак растёт во всех странах вокруг Лужи, и его полно, весь всё равно не выкосишь, а если и выкосишь каким-то чудом у нас, то опиум всё равно привезут к нам от ближайших соседей. Ну и какой тогда смысл? Ты бы ещё коноплю в стране запретить предложил, которая растёт вообще повсюду как сорняк, — тут уж рассмеялся весь Совет.

И конопля, и мак — именно те самые, наркотические — свободно растут в диком виде по всему Средиземноморью. И естественно, всему Средиземноморью известны и их свойства с незапамятных времён. Конопля ещё и возделывается как техническая культура, потому как и масло из семян, и волокно из стеблей на те же канаты, да на грубую прочную ткань. Конечно, её и сушат, и курят по всему античному миру, но поголовным увлечением это так и не стало, хоть и не скажешь, что совсем уж редкое увлечение. Но эта конопляная наркота — лёгкая, и не просто так в нашем современном мире в некоторых странах её даже официально в конце концов легализовали — пусть уж лучше обалдуи от неё балдеют, чем на что-нибудь посильнее её подсаживаются. Соответственно, продаётся там анаша вполне свободно и по цене, более-менее близкой к себестоимости, так что из рыночного сектора лёгкой наркоты криминал в этих странах вытеснен. Ту же Голландию взять — количество укуренных на улицах, конечно, прибавилось, но за счёт кого? За счёт тех, которые курили анашу и раньше, только ныкались, да за счёт наркотуристов их тех стран, где с этим делом строго, вот они и едут в Голландию оттянуться. Сами же голландцы — кто не курил анашу до легализации, не начали и после. И новых целенаправленно никто теперь там на неё не подсаживает, потому как не сделаешь теперь на ней высокоприбыльного бизвеса. И какой тогда смысл? По идее, и с тяжёлой наркотой должно бы в случае её легализации выйти то же самое, просто тяжёлая наркота — это уже серьёзно, и пока-что на такой эксперимент не решаются даже в либеральной Голландии. Но вот он, античный мир вокруг нас, знакомый испокон веков не только с анашой, но и с опиумом, который тоже никем нигде никому не запрещён, и как-то не сторчалось Средиземноморье до массовой опиумной наркомании.