Пополь-Вух

— Там, в глубине ущелья, есть рак, поистине огромный рак, и конечно хорошо было бы, если бы ты съел его. Только он нас укусил, когда мы пытались его поймать, и мы испугались. Ни за что не будем теперь пытаться его поймать, — сказали Хун-Ахпу и Шбаланке.

— Пожалейте меня! Пойдемте, покажите мне путь, о юноши, — попросил Сипакна.

— Ни за что на свете! Иди ты один, там невозможно заблудиться. Иди по берегу реки, вверх по течению, и ты выйдешь к подножью большой горы; там он и шумит, в глубине ущелья. Тебе надо туда только быстрее дойти, — сказали Хун-Ахпу и Шбаланке.

— Ох, горе мне! Он, наверное, вообще вам не встречался, о юноши! Пойдемте со мной, я покажу вам место, где имеется воистину множество птиц. Идемте, вы сможете застрелить их вашими выдувными трубками, а я знаю, где найти их, — сказал Сипакна.

Его смирение убедило юношей. И (они спросили его):

— Но ты в действительности сумеешь поймать его? Потому что только из-за тебя мы возвращаемся. Мы не собирались снова пытаться поймать его, потому что он укусил нас, когда мы влезали на животе в пещеру. После этого мы испугались и не влезли, но мы почти ухватили его. Так что лучше будет, если ты влезешь внутрь, — сказали они.

— Хорошо, — сказал Сипакна, и тогда они отправились вместе с ним. Они пришли на дно ущелья, и там, простертый на своем животе, находился рак, выставляя свой прекрасный тонкий панцирь. И там же, на дне ущелья, находилось и колдовство (юношей).

— Хорошо, хорошо, — сказал Сипакна, очень довольный, — хотелось бы мне, чтобы он уже был у меня во рту. — А он действительно умирал от голода.

Он хотел попытаться влезть (в пещеру) на животе, он хотел войти туда, но рак начал подниматься.

(Сипакна) сразу же вышел, и (юноши) спросили его:

— Ну что же, ты не поймал его?

— Нет, — ответил он, — потому что он начал подниматься, но еще немного, и я схватил бы его. Но, может быть, будет лучше, если я влезу (в пещеру) сверху, — добавил он. И тогда он снова попытался войти, уже сверху, но когда он был почти внутри и были видны только его пятки, как вдруг огромная гора соскользнула и медленно упала на его грудь. И Сипакна никогда уже не возвратился; он был превращен в камень.

Вот каким образом Сипакна был полностью повержен двумя юношами, Хун-Ахпу и Шбаланке. Он был старшим сыном Вукуб-Какиша, и по старинному преданию он был тем, кто создал горы.

У подножья горы, называемой Меауан, был побежден он. Только из-за магического искусства (юношей) был он побежден, второй из надменных. Остался еще один, и теперь мы расскажем о нем.

Глава 9

Третьим из надменных был второй сын Вукуб-Какиша, и имя его было Кабракан.

— Я тот, кто ниспровергает горы, — говорил он.

Но Кабракан был также побежден Хун-Ахпу и Шбаланке. Хуракан, Чипи-Какулха и Раша-Какулха говорили и сказали Хун-Ахпу и Шбаланке:

— Пусть будет также побежден и второй сын Вукуб-Какиша. Таково наше неизменное пожелание, потому что нехорошо, что они существуют на земле, возвеличивая свою славу, свое величие и свое могущество больше, чем солнце. Так не должно быть! Завлеките его туда, где поднимается солнце, — сказал Хуракан двум юношам.

— Хорошо, почтенный владыка, — ответили они, — потому что мы видим, что это дурно. Разве не существуешь ты; ты, кто есть жизнь, ты, Сердце небес? — сказали юноши, когда они слушали повеление Хуракана.

А между тем Кабракан занимался тем, что тряс горы. При самом легком ударе его ноги о землю большие и малые горы раскрывались. Так юноши нашли его и спросили Кабракана.

— Куда же ты идешь, юноша?

— Никуда, — ответил он, — я здесь двигаю горы и сравниваю их навсегда с землей, — добавил он.

Затем Кабракан спросил Хун-Ахпу и Шбаланке:

— А что вы пришли сюда делать? Я не знаю ваших лиц! Как ваши имена? — спросил Кабракан.

— У нас нет имени, — ответили они, — мы не что иное, как стрелки из выдувных трубок и охотники с клеевыми ловушками для птиц на горах. Мы бедны, и у нас нет ничего, юноша. Мы лишь бродим по горам, большим и малым, как и ты, о юноша. Только что мы видели огромную гору, вот там, где ты видишь розовеющее небо. Она действительно поднимается очень высоко и превышает вершины всех (других) гор. Она так (высока), что мы не смогли поймать даже одну или двух птиц на ней, о юноша. Но это правда, что ты можешь сравнять все горы? — спросили Кабракана Хун-Ахпу и Шбаланке.

— Вы действительно видели гору, о которой вы говорите? Где она? Вы тогда увидите сами, что я ниспровергну ее. Где вы ее видели?

— Она вон там, где поднимается солнце, — сказали Хун-Ахпу и Шбаланке.

— Хорошо, идите впереди, покажите мне дорогу, — сказал он двум юношам.

— Ох, нет, — ответили они, — ты должен идти между нами; один пойдет слева от тебя, а другой — справа от тебя, потому что у нас выдувные трубки и если будут птицы, мы сможем стрелять в них.

И, довольные, они отправились, пробуя свои выдувные трубки. Но когда они стреляли из них, они не клали глиняных шариков в дуло выдувной трубки. Вместо этого они сбивали птиц только дуновением воздуха, когда стреляли в них, и это очень удивляло Кабракана.