Поперчить посахаренное

— Мне это не нужно. Джинни, я не падал с мотоцикла, я второй гонщик Сеула — заметь, если бы мне нужно было порисоваться, я бы сказал первый, — и не могу упасть, если меня намеренно никто не скинет. Впрочем, пусть попробуют.

— Значит, дерешься ты хуже, чем гоняешь? — подвела итог девушка.

— Нет, — засмеялся парень. — Дерусь я не хуже, только когда дерешься, кто-то действительно намерено пытается причинить тебе вред, а мотоцикл как животное, его приручаешь, и дальше всё зависит уже только от тебя. А когда всё зависит только от меня — у меня всё получается. Но если ты по-прежнему не веришь, а я не хочу, чтобы меня считали вруном, давай проедем три квартала до центра боевых искусств, где я занимаюсь? До остановки всё равно тебе далеко топать, а там она фактически у здания. — Бобби поманил к своему байку. — Да падёт позор на мою голову гонщика — я буду ехать медленно, садись. — Джинни прищурилась, переняв эту манеру у Юнги. Стоит ли? В конце концов, она уже здесь, ничего не попишешь, и выбираться нужно, а поехав сейчас с ним, будет быстрее всего. — Обещаю, не выше шестидесяти километров в час, — изобразив жест «зуб даю», покивал Бобби.

— Ладно! — сдалась Джинни и вернулась. Посмотрев, как оседлал своё «животное» Чживон, девушка примостилась сзади, на оставленном для неё пространстве.

— Тебе придётся держаться за меня. Иначе улетишь, — напомнил Бобби. Нехотя, она обвила его руками и, стараясь не касаться слишком тесно, сомкнула их перед ним в замок. Парень завел мотоцикл и нажал на газ. При всей щепетильности, держаться за Чживона расслаблено не получилось и, боясь быть сорванной с байка, Джинни ухватилась за него сильнее. Не разгоняясь сильно, мотоцикл стал прикидываться подростковым мопедом, плавно покатившись по улице.

— Итак… чем ты зарабатываешь на жизнь? — На такой скорости было значительно тише, и Джинни решила замять неловкое молчание.

— Соревнованиями.

— Гоночными?

— Разными, — улыбнулся Бобби через плечо. — Всеми, которые связаны с опасностью и граничат с риском для жизни.

— Ты отмороженный псих! — озвучила своё неприятие подобного Джинни. — И за это много платят?

— В зависимости от зрелищности и трудности. Когда попадается достойный соперник — ставки повышаются, и за победу можно получить сразу стоимость вот такой Ямахи.

— Ничего себе! Неужели ставят миллионы?

— Посмотреть, как человек может свернуть себе шею особенно эффектно — дорогое удовольствие.

— И долго ты будешь этим заниматься? Пока всё-таки её не сломаешь?

— Когда сломаю, то определенно не смогу продолжить, — захохотал Бобби, подставив лицо встречным потокам воздуха. Его ничуть не заботило будущее, от этого было неприятно и странно завидно. Джинни замолчала ненадолго. С её сложным и капризным характером, ей были знакомы такие поступки, или хотя бы желание таких поступков, но вокруг неё всегда было слишком много рационалистов. И благодаря им она заставляла себя жить не сегодняшним днём, а завтрашним. Но это же правильно? Даже Юнги, сам занимающийся не самой безопасной деятельностью, постоянно одергивал её, если Джинни несло на приключения. Как вчера с татуировкой — он бы не поддержал, если бы не понял, что она выбьет на себе его прозвище. Сыграло мужское самолюбие, а не подхваченный энтузиазм. И даже когда первый месяц отношений она упорно твердила, что если вдруг что-то не нравится и не совпадает, то надо расходиться, чтобы брать от жизни всё лучшее, сейчас, Шуга упорно показывал, что у него намерения серьёзные и ни о какой мимолетности речи не идёт. И ей невольно тоже приходилось думать о том, как они будут дальше, когда поженятся? Но зато имя именно такого парня можно написать, как сказала утром Дохи, допытываясь, что же это за слово «на пизде», а имена таких, как Бобби и БиАй приходится выводить и затирать, превращая в другие символы или шрамы.

Мотоцикл остановился, и Чживон заглушил его.

— Приехали. — Это, действительно, был центр восточных боевых искусств, а заодно тренажерный зал и фитнес, где занимались всем, от йоги до стриптиза. Большая многоэтажная постройка, предназначенная для поддержания здорового образа жизни и для увлеченных спортом. — Войдём и спросим, занимаюсь ли я тут чем-нибудь?

— Мне без разницы, — соскочила Джинни на тротуар. — Пусть будет, как ты сказал. А теперь мне нужно на автобус.

— Я мог бы в таком случае довезти тебя и до дома.

— Не маленькая — сама не заблужусь. — Двери центра разъехались, стеклянные, намытые под стать лучшим клиентам, следящим за собой, как за музейным экспонатом, и из них вышел молодой человек. Заметив его краем глаза, Джинни ощутила что-то знакомое и, повернув лицо, окончательно узнала. Чон Хосок! Он тоже уперся взглядом в них с Бобби. — Привет! — несмело подняла ладонь девушка.

— Привет… — подошёл он к ним, в белом спортивном костюме с двумя черными полосками на боках. Посмотрев на Джинни, он перевел глаза на Чживона и пожал ему руку. — Привет. — И снова к сестре Намджуна. — Чего это ты тут?