Попасть - не напасть

Зизи ловко скользнула в какой-то коридор, потянула меня за собой, я чихнула, получив по носу портьерой…

А она здесь хорошо ориентируется. Хотя кто его знает, может, Мария не хуже могла? Просто я не владею ее памятью?

Зизи вталкивает меня в какую-то полутемную комнатушку, на миг ослепляя — и меня тут же хватают в охапку. И страстно целуют. Да так, что у меня разом пол-литра половых гормонов в кровь выплескивается, не иначе.

Бррр…

Маруся, соберись! Когда это меня так от мужика вело?

Да вот тогда!

В восемнадцать лет, когда дурой была!

Помнишь, чем закончилось?

Помню…

Ох, как помню. И потому гормоны, печально поскуливая, уползают обратно. А я, не размениваясь на слова, со всей дури опускаю каблучок туфельки на чей-то сапог.

— Ашшшшш!

Мужчина шипит и выпускает меня.

— Мими!

— Мил! У нас мало времени!

Бесполезно. Этот тип хватает меня за руки. По второй ноге ему, что ли, двинуть?

— Девочка моя! Я так скучал! Я так волновался…

Ля-ля-ля, в поле тополя…

А тоже красиво излагает. Здесь что — открыты курсы для мужчин? Как навешать лапшу на уши женщине? Я бы не удивилась. А будь мне шестнадцать, как Машке, и повелась бы. В свое-то время я не умнее была.

Это уж в сороковник я соображать начала, и то похвастаться тут нечем. Если баба в сорок такая дура, что верит всем мужчинам на своем пути… тут и переселение в другое тело не поможет. Проще сразу прибить, чтобы не мучилась, болезная.

Так что Милонег распинается, а я разглядываю бравого офицера.

Вкус у Машки… нет вкуса!

Представьте себе сахарную плитку. Теперь облейте ее карамелью, обсыпьте сахаром, сверху еще глазури добавьте, каких-нибудь цукатов… слипается?

И тошнотно. Особенно если вспомнить, что внутри та же дешевенькая сахарная плитка.

Хорош как картинка.

Черные волосы глянцево блестят, голубые глаза… кого он напоминает?

Молодого Кларка Гейбла в роли Ретта Батлера. Так и тянет сказать: "хорош, подлец". Но Гейбл и играл подлеца. Роль такая.

А тут… вот если бы Ретт Батлер пытался корчить из себя благонравного Ромео, так и получилось бы. Хоть и полито все слоем карамели, а плитка-то дешевенькая, сахарная… на троечку!

Будь я свободна в своих поступках, давно бы рявкнула: "В Бобруйск, жЫвотное!" или еще как разогнала полудурка. Но — нельзя.

Надо молчать и млеть, Машка-то млела.

Терпим…

Наконец славословия закончились, и товарищ перешел к делу.

— Мими, заинька, что случилось у вас дома? Я так и не понял?

— Я тоже не поняла, милый, — заныла я. — Может быть, амулет не так сработал?

— Как?

— Не знаю. Я его активировала, как ты и сказал, а ничего не произошло!

— Этого не может быть!

— Разве что я в обморок упала…

На лице "возлюбленного" явственно читалось желание скинуть меня откуда повыше. Перебьешься.

— И только?

— Да, Мил…

Мужчина хмыкнул.

— И где он сейчас?

— Амулет? Я его кажется, потеряла… это очень страшно? А может, слуги украли, я же в обмороке была…

— Это плохо, — Милонег взъерошил волосы. — Достать второй мне будет сложно.

— Что ж, — вздохнула я. — Придется так обходиться.

Этот вариант уже не устраивал мужчину.

— Что ты, звезда моя! Как можно подумать! Я никогда не оставлю тебя без помощи…

Передо мной закачался амулет. Золотая цепочка, черный камешек, вроде обсидиана, крупный такой, с фалангу большого пальца, ограненный "маркизой", прозрачный…

Странно.

Что это за камень и почему его так огранили?

Не понимаю…

И в руки брать не буду.

— Что это такое?

Кажется, вопрос не предусматривался. Но Милонег тут же справился с собой.

— Когда Демидов будет рядом, ты просто сожмешь камушек в кулаке и произнесешь: "активация". И он будет чувствовать к тебе неизбывное отвращение.

Ну, Маша, вы и дура, что в это верили.

Я мило улыбнулась.

— Милонег, мой отец собирается отказаться от помолвки, так что амулет не требуется. Мы и так справимся, правда, любимый?

У любимого было такое выражение лица, словно он о стену носом стукнулся. Стеклянную. И больно, и не понятно ничего.

— Но так же надежнее!

— Нет-нет, если у меня заметят постороннюю магию, на приеме… я не стану так рисковать тобой, любимый!

А еще хотела бы узнать, как ты ЭТО сюда протащил.

Мы ведь не просто так по лестнице шли, на ней охранных заклинаний — штук пятьдесят, малым, не на каждой ступеньке, и в барельефы заделаны… природные камни вообще отлично хранят заклинания.

Есть запрет. Мне ротмистр рассказывал.

На балах не должно быть ничего постороннего, ни амулетов, ни артефактов… почему дамы прибегают к услугам парикмахеров и прочих, хотя магия иллюзий — простейшая магия воздуха? Миражи — это наша жизнь…

Да именно потому!

До бального зала дойти не успеешь, а уже козленочком станешь. Высосет всю магию.

Просто ли так расписаны стены не христианскими, а древними славянскими символами?

Христиане в магии были, что кони в ананасах, а вот славянские волхвы и знали, и ведали, и рунами владели, и символами, кровью их напитывали… ротмистр рассказал.

Когда началось, к кому и обращаться было? Последних знатоков по чащобам и трущобам собирали, из небытия школу восстанавливали…

Справились.

Так — как?

Ох, неладное что-то творится.

Милонег упал передо мной на колени.