Попались, которые кусались!

– Лучше тебе и не знать. Это очень жестокая штука. Специально воспитывают таких собак, которые рвутся в бой. И грызутся до тех пор, пока один из бойцов не погибает.

– А люди любуются? - ужаснулся Алешка.

– И любуются, и пари заключают. Спорят на деньги - какая собака победит, а какая погибнет. А какая останется инвалидом. Без лапы, например.

– Ну и ну! Я бы таких людей самих заставлял бы драться. А собак посадил бы вокруг - любуйтесь! И пари заключайте, на косточки спорьте. Кто кому ногу откусит.

Дядя Сережа усмехнулся:

– Согласен. Полностью.

– А почему же наше правительство это разрешает? У нас же гуманизм и демократия.

– Кто тебе сказал? - сильно удивился дядя Сережа.

– По телевизору.

– А… Тогда понятно. Вообще-то, за эти бои тех, кто их устраивает, нужно по закону наказывать за жестокое обращение с животными.

– И кого-нибудь уже наказали? - с надеждой спросил Алешка. - По закону.

– Не слыхал. - Дядя Сережа покачал головой. - Там большие деньги крутятся. А где деньги - там беззаконие.

– А где они, эти бои, бывают? На стадионах? Или в театрах? Или в зоопарке?

– Ну… Этого я не знаю. В Москве эти бои запрещены. А за городом - можно. В какой-то Кирилловке, что ли… - Тут Алешка пнул меня ногой. Слушай, мол, внимательно. - Там, я слышал, организаторы снимают на время теннисный корт. Точно мне не известно, так… слыхал краем уха. В наших - собачьих - кругах.

Алешка вспыхнул.

– А вот вы, дядя Сережа, собрали бы все свои собачьи круги да и надавали бы им как следует. Этим организаторам. И зрителям заодно.

– Это не так просто. - Дядя Сережа заметно смутился. - Это, во-первых, бизнес, а во-вторых, криминал. С деньгами и бандитами обыкновенным людям трудно бороться. Для этого профессионалы нужны.

Алешка погладил Мишку по его большой голове и встал.

– Пошли, Дим. Скоро репортаж из Тюмени покажут. Может, папу увидим, профессионала нашего. Гретке интересно будет.

Гретка у нас с детства активный телезритель. Правда, смотрит в основном сюжеты с собаками. Наверное, потому, что ее первым фильмом в детстве был «Ко мне, Мухтар!» Она сначала прибалдела от удивления, даже пыталась за телевизор заглянуть - где там этот Мухтар? А потом все, что с ним происходило, переживала изо всех сил. Скулила, лаяла, скакала.

А затем полюбила сериал про комиссара Рекса. И тоже очень бурно реагировала, особенно когда он попадал в трудное или опасное положение. Но и не спускала ему, когда он воровал булочки. Так на него лаяла, что соседка наша начинала стучать в стену каблуком туфли.

Кстати сказать, Грета предпочитает фильмы про животных. Не только про собак, а вообще про всякую живность. Даже про птиц. Особенно после того, как пожила на даче. А люди на экране ее не интересуют.

Когда мы пришли, мама нас покормила и включила телевизор. Как раз в самом начале блока новостей. Она, наверное, тоже надеялась, что где-то в Тюмени наш папа «засветится» в телекамере.

Папа не «засветился». А репортаж из Тюмени оказался по нашей теме. Какой-то местный ушлый корреспондент ухитрился попасть на эти самые собачьи бои и даже заснять кое-какие эпизоды на пленку. Скрытой камерой.

Но лучше бы этого не показывали. А может, и нужно такое показать? Я пересказывать не буду. Скажу только, что мама не выдержала и переключила канал.

Надо сказать, что и Грета прекрасно поняла, что там происходит. Такой я ее еще не видел. Она вздыбила шерсть на холке, оскалила зубы и грозно рычала. Особенно когда на экране появлялись лица зрителей. Тьфу! Я не могу эти кровожадные хари называть лицами. Что это за твари, которые получают удовольствие от страданий других?

Вот соображали бы эти собаки получше, вот понимали бы они, ради чего их стравливают и заставляют убивать друг друга! Не за кусок мяса от голода, не по приказу. А для того, чтобы доставить удовольствие видом их крови, боли, страха.

Вот если бы собаки это поняли, если бы они объединились и бросились на этих мерзких зрителей! Пусть бы те на собственных шкурах почувствовали разъяренные собачьи клыки!

Алешка, когда мама переключила телевизор, обхватил Грету за шею и что-то начал ей шептать в ухо, успокаивая. А потом сказал что-то для себя, едва шевеля губами. Будто давал сам себе какую-то клятву.

– Кирилловка… - сказал Алешка. - Дим, позвони Таньке, спроси, где она там была с Джеком?

Я позвонил. Но полезную информацию мы не «сняли». Таню с Джеком встретили на станции, пришли с ними в какой-то скверик, а потом проводили обратно. И где там этот теннисный корт, кто его знает.

Тем не менее мы поехали в Кирилловку. На разведку. Нам еще повезло в том, что в стране намечались опять какие-то куда-то выборы, и нашу школу (избирательный участок) закрыли на карантин и подготовку. И мама тоже отвлеклась от нас. У них на работе появилась какая-то комиссия и начала проверять все служебные документы. Поэтому мама уходила на службу рано и приходила со службы поздно. И оставляла нам деньги на текущие расходы. Правда, в обрез.

…Мы вышли из электрички и остановились на платформе, оглядываясь. С чего начинать? Подойти к кому-нибудь и спросить небрежно: