Попадос и два ствола 3 (СИ)

В длину гребень метров сто двадцать. Шириной около шести. По самому краю побежит разве что конченый отморозок: если свалишься в любую сторону — вниз лететь придется этажей шесть. Ограждений ведь у этого природного «моста» — нет.

Жду. Поглаживаю рукой трофейный карабин. Надеюсь, он меня не подведет.

Рядом, на всякий случай, устроился еще один ствол — девчонкин. Ромео и Джульете там и одного за глаза.

Время ползет слишком неспешно, а вот сердце, наоборот, гонит потоки крови гораздо энергичнее, чем обычно. Однако в твердости своих рук я не сомневаюсь — обычный «предстартовый мандраж» и не более…

Есть! Ну, наконец-то! Вражеские бойцы показываются в поле зрения. Гуськом — один за другим, выбираются на небольшую площадку с противоположной стороны каменного моста.

Один покойник… Два покойника… Три… Четыре… Пять…

Всё, что ли?

Нет — вон еще четверо.

Вот теперь кажется — всё.

Первые уже ступили на гребень — можно открывать сезон охоты.

И залечь им тут негде.

Рано. Пусть всем отрядом поглубже втянутся. А то после первого выстрела рванут обратно и поминай как звали.

А мне тут затяжная война ни к чему. Мне бы по максимуму их живую силу выбить или повредить, чтобы этим мужчинам и женщинам домой срочно захотелось и законный повод для того был. Например — раненых отнести.

Пора?

Нет — рано еще!

Я сейчас, хоть и не хуже, чем за стенами средневековой крепости устроился, однако, в отличие от арбалетчиков той эпохи, у меня-то скорострельность ого-го! И магазин десятизарядный.

Могу себе позволить и потерпеть…

Двое идущих впереди, достигают середины «моста». Замыкающие тоже на гребне.

А вот теперь — самое время!

Бых! Бых! Бых-бых-бых!

Бегло выпускаю половину патронов и перекатываюсь вправо, к противоположному краю своего укрытия. Тут у меня тоже заранее найденный камушек вместо сошек имеется.

Быстро, но аккуратно высовываюсь там, где ждать по идее не должны.

Залегли? Нет — двое лежат на гребне без движения, еще один вяло трепыхается.

А неповрежденные заднюю врубили.

Кучно бегут — тут промахнуться сложно.

Выпускаю остатки магазина в спины бегущего врага.

Пули настигают еще двоих. Один, словно споткнувшись, грохается ничком на камень. Второй, дернувшись всем телом, как от удара током, все же торопливо доковыливает до безопасной зоны. Ладно — пусть спасибо скажет, что в данной ситуации, в моих интересах его "амнистировать".

Ну, что, всё — закончились герои? Иссяк порыв?

Нет — вон еще один высовывается. На пострадавших посмотреть решил, скорее всего. Сил для серьезной атаки у них уже нет. Укоротил я охотничков.

Ладно — ты сам напросился. Чем больше суицидников — тем меньше суицидников.

Нещадно промахиваюсь, однако чернявая голова исчезает испуганным сусликом в норе.

А эхо здесь, конечно, просто огонь!

Теперь им не до нас станет — вчетвером тут ловить совсем нечего. Уполовинились буквально за десять секунд. Скорее всего«трехсотых» к доктору на равнину поволокут.

Выдыхаю.

Горы все так же, хранят невозмутимое, равнодушное молчание…

Глава 8

Даю команду спутникам. Один — сюда, вторая — на месте. Шустро подтянувшийся снизу Хэ Вон громко озвучивает не пострадавшим от обстрела соотечественникам, моё, до невозможности миролюбивое предложение — забрать своих раненых и тела погибших, если есть такое желание, после чего — убираться на все четыре стороны… Вернее сказать, все-таки на три — ибо путь на каменный гребень для них по-прежнему закрыт, как корейские границы на Земле.

После этого обращения мы со спутником какое-то время слушаем тишину.

— Может, еще раз повторить? — спрашивает парнишка, вдоволь настрелявшись глазами с меня на противоположный край гребня.

— Ну, давай, попробуй, — я киваю, — Хотя думаю, они и так всё слышали, а сейчас просто решают, можно ли нам верить или это просто замануха. Так что, для убедительности, можешь побожиться чем-нибудь, что там у вас силу имеет. У нас, например, некоторые «зуб дают», или обещают «век воли не видать», хотя в горах, наверное, более гармонично прозвучит: «Мамой клянусь».

— Кот, но ведь ты же, и правда, не станешь стрелять? — мальчишка бросает на меня вопросительный взгляд.

— Не стану. На кой они мне? Тотальное истребление корейского народа моей целью не является. Главное, что сейчас мы с вами отпетляли от беды — и хорошо.

И усмехаюсь про себя. Ну, вот нравится мне этого победителя лингвистических олимпиад новыми словечками озадачивать.

Пак Хэ Вон повторяет предложение…

В итоге, соотечественники моих спутников все-таки решаются его принять.

То и дело настороженно поглядывая в нашем направлении, освобождают гребень от всех, лежащих на нем тел — и живых и мертвых.

После чего корейцы уходят. По крайней мере — я на это очень надеюсь. Но вот только проверять не пойду…

Ну, а мы со спутниками — не спеша трапезничаем, а после наслаждаемся отдыхом и покоем. Так сказать: «кто воевал — имеет право у тихой речки посидеть». Ибо набегались до полной изжоги.