Попадать, так с музыкой

В день отъезда мы пошли с ним вместе на стрельбище, и тут я увидела, как стреляет настоящий мастер. Он из нагана и моего «парабеллума» расстрелял пять мишеней секунды за три, причем у двух мишеней дырки были в глазах, а у трех остальных — в точках, обозначавших плечи. А потом из моего же вальтера левой рукой два раза попал в подброшенную консервную банку. Да, класс есть класс.

А после стрельбы он в первую очередь засел вместе со мной за чистку оружия, причем устроил полную разборку всем пистолетам. Из-за этого мы выехали на час позже, чем планировали.

Так как приехали мы вечером, в НКГБ пошли на следующее утро. Майор сразу же принял нас и стал расспрашивать. Тут я вылезла со своим предложением, которое обдумывала накануне весь вечер:

— Товарищ майор, Валентин Петрович. Когда мы были в дивизии, то два раза видели немецкий самолет-разведчик, который старательно облетал всю территорию дивизии. А нельзя ли пустить наш самолет по такому же маршруту? Пусть он сделает фотографии с тех же точек. Тогда мы сможем лучше понять, что именно немцы знают про дивизию Федора Саввича.

— Хм. Пожалуй, в твоем предложении есть смысл. Хорошо. Я позвоню в эскадрилью и попробую договориться с комэском. А Федора предупрежу, чтобы по этому поводу не возникал с несвоевременными вопросами перед своим начальством. И потом, уже с фотографиями, проведем анализ ситуации в дивизии. Ладно, Аня, ты сейчас в роту, а у Василия тут накопилось много дел. Все. За работу.

В роте я теперь сосредоточилась на занятиях с ранее отобранными бойцами, которые сами тренировались и мне помогали в тренировках. И само собой разумеется, стрельба. Я больше тренировала левую руку, а правой стреляла только для поддержания формы. Еще, помня о совете майора Ипполитова, стала каждый день тренироваться с метанием ножа. Раздобыла финку, установила щит и понеслась. При этом заранее решила, что хватит для меня и правой руки. С двух рук пусть мужики кидают. К сожалению, в нашей роте специалиста по метанию ножей не нашлось — не та специфика работы, поскольку при задержании умение метко кидать ножи не требуется. Так что тренировалась самоучкой, пока не сообразила спросить у мужа. Оказалось, что и нож он кидать умеет. Не так хорошо, как стреляет, но с десяти метров финку в силуэт вгоняет уверенно. После Васиных советов дело немного улучшилось, и к концу недели нож у меня уже стабильно втыкался в доску, правда, пока еще не в силуэт. Но это дело наживное.

В пятницу вечером Вася мне передал, что завтра к майору приедет Окулов и что нам вдвоем тоже надо там быть.

Утром в субботу мы при полном параде: Вася в форме, а я в строгом платье — прибыли в отдел. Майор разложил перед нами фотографии, сделанные летчиками (их я уже раньше видела), а сбоку приложил Васин отчет и мои заметки. Тут как раз вошел Федор Саввич:

— Здравствуй, Валентин. И что ты так настаивал на этой встрече? Что-то серьезное по вашей линии?

— Здравствуй, Федор Саввич, садись. Все серьезное. И по нашей, и по твоей линии. Сначала хочу пред ставить тебе начинающего разведчика Анну Петровну Северову. — Вот даже как! Первый раз такое слышу! — Про Василия ты и так все знаешь, а вот про Аню не все. Она не просто была на экскурсии в твоей дивизии, но и выполняла мое задание. Так что давай послушаем, что она нам расскажет. А потом Василий дополнит.

Я похлопала глазами, приводя мысли в порядок, и начала:

— Перед поездкой в вашу, Федор Саввич, дивизию мне была поставлена задача (на самом деле были просто некоторые пожелания майора) выяснить ее максимально уязвимые точки. При этом я поставила себя на место предполагаемого противника, то есть немецкого командования. Куда и как надо нанести минимальные по силам и максимальные по эффективности удары, чтобы ликвидировать дивизию как боевую часть.

— Ух ты! — не удержался от восклицания Окулов. — Не слишком ли много на себя взяла?

— Конечно, много. Но я старалась ограничить задачу, сведя ее до приемлемого уровня. А поскольку сама находилась только при штабе, то еще озадачила супруга. Помните, что Вася разъезжал по разным полкам дивизии?

— Вот, значит, как? Принимал, как дорогих гостей, а на самом деле допустил двух шпионов. И ты, Валентин, хорош. Никогда не думал, что до такого дойдет! И небось уже в Москву доклад подготовил? А я еще друзьями тебя и Васю считал.

Генерал не на шутку обиделся. Тут Валентин Петрович неторопливо встал, подошел и проверил, плотно ли закрыта дверь в кабинет, после чего стал напротив Окулова и четко заговорил: